Аделард вновь взял паузу, на этот раз весьма длительную, я продрогла, пока ждала его ответа, а затем произнес:
«Моя задача – вывести вас из петли, в вашу реальность, Изнанку или Серые Грани, то есть в пределы досягаемости главы клана Волка».
Хорошая задача, ничего не скажешь.
– Здесь зыбучие пески вокруг, – сообщила своему «спасателю».
«Хуже, чем зыбучие, – они одушевленные».
– Даже так? – Я отправилась в ванную, на ходу расстегивая рубашку.
Мне хотелось сейчас расплакаться, но я понимала – это бесполезно. Бесполезно рыдать и страдать, моя жизнь в обмен на жизнь отца – правила не изменились. И от этого так тошно и страшно.
«Что вы знаете о мире, в который собираетесь вступить полновластной правительницей?» – спросил Аделард.
– Только то, что ничего знать о нем не хочу, – созналась я, остановившись на пороге ванной комнаты.
Дверь валялась на полу. Придется мыться так.
Шепот в темноте больше не раздавался достаточно долгое время. Я и не звала, потеряв к нему всякий интерес. Быть изнасилованной Роутегом, несомненно, страшно, но попасть в руки того, кто с легкостью угрожал всей моей семье даже сейчас, когда я в недосягаемости для него, казалось еще страшнее. Я забралась под душ, включила воду и просто стояла, подставляя лицо струям воды, и позволяя им смыть глупые слезы. Хотя к чему плакать? Моя жизнь изначально принадлежала клану Волка, о чем Вихо однажды с усмешкой и сообщил мне. Как оказалось, в ту ночь они пришли не за жизнью моего отца – а за всеми нами. Полукровки клана могли находиться только в клане, и им, в отличие от чистокровных оборотней, было запрещено покидать его границы. Мой отец это правило нарушил, расплата за подобное – смерть, смерть полукровки и его потомства. Так что плакать не имело смысла.
«Маделин».
Я вздрогнула и обернулась. Боже, такое ощущение, что этот вампир говорит рядом со мной, стоя за левым плечом и нашептывая, касаясь дыханием шеи.
«Роутег покинул территории клана», – сообщил Аделард.
Я выключила воду и потянулась за полотенцем, предчувствуя, что вот сейчас и начнется экшн.
Не ошиблась.
«Я все еще жду ответа от старейшины, в любом случае выходите из дома и двигайтесь в сторону сада. Побег сегодня невозможен, но попробуем просчитать вероятность».
– Хорошо.
Из одежды у меня оставались только брюки и длинная, до середины бедра, майка, остальное нуждалось или в стирке, или в сушке. Развесила как могла мокрое в комнате, собрала волосы, надела мокрые кроссовки, в очередной раз обругав себя за истерику, и попыталась покинуть негостеприимный дом Роутега.
Выходов было два – через холл и через кухню, я предпочла второй.
На заднем дворе обнаружился огромный бассейн. За бассейном был небольшой сад с системой прудов, которые переливались один в другой посредством водопадов. Когда я перепрыгивала очередной прудик, из него мне радостно оскалился аллигатор. Не ограничившись обменом любезностей, он поспешил за мной, видимо желая продолжить знакомство, более того, перевести его в гастрономическую плоскость. Я же, пользуясь преимуществом пересеченной прудами местности, быстро увеличивала между нами расстояние, а когда сад закончился, мой чешуйчатый знакомец не сумел его покинуть, ввиду наличия стального ограждения, чем был сильно раздосадован.
Я тоже оказалась не слишком счастлива, так как едва, перелетев ограду, врезалась в даже не пошатнувшегося знакомого мне оборотня. Хотелось бы поверить, что это какой-то другой, просто блуждающий в темноте оборотень, но мужик голосом Кела произнес:
– Ты что тут делаешь?
Похоже, Роутег решил не оставлять меня без охраны. Предусмотрительно. Вцепившись в оборотня, я постояла, стараясь отдышаться, и сообщила:
– Совершаю вечернюю пробежку.
В ограду за моей спиной печально бился мой новый земноводный друг.
– Аллигатор? – удивленно спросил Кел. А затем – обвинительно: – Откуда?!
Так как меня все еще трясло и в целом нехорошо как-то было, я язвительно ответила:
– Мой. В рюкзаке притащила. И вот выпустила, в надежде, что сожрет кого-нибудь.
– Ха-ха, – иронично прокомментировал Кел.
После чего отодвинул меня с пути, просто взяв за плечи, подняв и опустив в шаге от того места, где я стояла, внимательно посмотрел на пресмыкающееся и задумчиво протянул:
– Никогда не ел аллигатора.
Зеленая образина оказалась на редкость сообразительна, и через мгновение в темноте, стремительно удаляясь, поблескивал хвост улепетывающего
