осторожно подхватывая. Это был безумный танец, танец на грани разума, на грани жизни, на гребнях бесконечных дюн…
В какой-то момент я остановилась, тяжело дыша и запрокинув голову глядя на луну, которая зависла словно надо мной, а оборотень – он стоял сзади, не трогая меня, но так, что я всей спиной ощущала его присутствие. И когда откинулась, почувствовав внезапную усталость, обнял, поддерживая.
– Как… красиво, – выдохнула я, положив ладони на его руки.
– Да, – хрипло выдохнул он.
Мы постояли еще немного, когда я вдруг поняла:
– Хочу купаться.
Никак не возразив, Роутег лишь спросил:
– Холодная вода, теплая?
– Теплая, – ответила после секундной задержки.
Он подхватил меня и шагнул вперед… К океану!
И я совершенно не удивилась, лишь рассмеялась, вырвалась из его объятий и побежала к волнам. Вода действительно оказалась теплой! Она накатывала и убегала, скользя по ногам, уже мокрому платью, достигая груди и вновь уносясь в океан. А я танцевала среди волн до изнеможения, чувствуя, как постепенно затихает лунная мелодия, как отпускает упоение, сменяясь чувством удивительного спокойствия и блаженства. Я опустилась на песок, легла на спину, опираясь на локти, запрокинув голову, улыбнулась покидающей небосклон луне.
Вода убаюкивала, луна убаюкивала, но уснула я, лишь вновь оказавшись в объятиях Роутега.
Пробуждение вышло странным. Сначала я что-то шептала, не понимая, что именно. Потом мне приподняли голову, моих губ коснулось что-то прохладное, в иссушенный рот полилась вода, я жадно выпила ее. Голову вновь опустили на подушку, а я снова погрузилась в сон.
Проснулась как от толчка.
Просто вдруг села, открыла глаза и содрогнулась, увидев Роутега.
Оборотень, в джинсах и простой белой майке, сидел напротив меня на стуле, уперевшись локтями в колени, и устало ждал, пока я проснусь. Я вздрогнула, увидев его, и вздрогнула повторно, оглядевшись. Мы находились в доме Роутега. В разрушенном доме Роутега… Проломленные стены, вырванные с петлями вместе двери… Сломанная мебель… И спала я не на кровати – на матрасе, просто лежащем на полу.
– Еще воды? – просто спросил Повелитель Истэка.
Я кивнула.
Оборотень поднялся, вышел из комнаты, едва не задев сломанную и косо висящую дверь, судя по звукам, спрыгнул… Но не успела я даже оглядеться толком, уже вернулся, подошел, присел на корточки, отвинтил крышку у бутылки с водой, протянул ее мне и сказал:
– Пить тебе действительно лучше не стоит.
Полагаю, он имел в виду не воду, поэтому, собственно, ее я выпила всю, жадно и пролив немного на себя. Остановилась, только когда бутылка опустела. Роутег молча забрал пластик, смял, нервным движением выбросил куда-то за сломанную дверь.
Мне было страшно задавать подобный вопрос, но я все же спросила:
– Эт-то я? Все здесь сломала…
– Мм-м? Нет. – Роутег мотнул головой, после поднялся, вернулся к стулу, сел, вновь оседлав его. – Частично я… вампиром, частично после этого сам…
Тяжело вздохнул и, глядя в окно, добавил:
– Архитектор был, сказал, что восстановлению не подлежит, дом нужно ломать и строить новый… тут что-то с перекрытиями, несущей стеной и прочим.
Я замолчала, не зная, что вообще говорить, Роутег посмотрел на меня и спросил:
– Завтракать будешь?
И тут я поняла, где я! Внезапно понимание накатило! Я у койотов… снова! У Роутега! А там Аделард, он же искать меня будет! Переживать, он… А я здесь! Как я здесь оказалась?!
– Не бойся, – оборотень хотел было встать, но сдержался и остался сидеть на стуле, видимо, чтобы меня не пугать, – успокойся, тебя никто не похищал, я просто почувствовал, что ты в опасности, и перенесся к окраинам. И вовремя. Что касается твоего нахождения здесь – я не буду тебя удерживать. Успокойся!
Но на меня накатывала паника, паника из-за Аделарда, за себя я почему-то… уже не боялась. И Роутега я не боялась тоже… Это было странным… Очень странным. Я напряженно посмотрела на оборотня, Повелитель Истэка так же несколько напряженно смотрел на меня.
Повисла неловкая пауза.
И тут Роутег спросил:
– Ты знаешь своего отца?
