И мне как-то стало нехорошо.
– Давно пора, – произнес за моей спиной Дик.
– Это нечестно! – воскликнула я.
Но Роутег усмехнулся, увидев новых противников. И, повысив голос, произнес:
– Это бой за волчицу, Вихо, призыв стае несколько не соответствует традициям, не находишь?
Глава клана Волка встряхнулся, словно животное, обращая трансформацию вспять и вернув себе человеческий вид, хрипло ответил:
– Вот только она не волчица, Роутег.
У меня в душе все похолодело. То есть это все было ловушкой? И Роутег неосмотрительно в нее попал?!
Но судя по усмешке повелителя народа Истэка, для него это все ловушкой не являлось. Я перевела взгляд на Кела и остальных койотов, явившихся со своим предводителем, – никто даже не шелохнулся.
– Не волчица? Но ты объявил ее своей женой и собирался последовать древнему обряду клана, пометив укусом в присутствии всех? Как-то непоследовательно, не находишь?
Судя по тону, Роутег откровенно издевался.
И Вихо это привело в бешенство.
– Взять! – коротко скомандовал он.
Двадцать монстров единым слаженным дижением ринулись на Роутега!
И отлетели, отброшенные песком, который внезапно вихрем закрутился вокруг Повелителя народа Истэка. Сам Роутег, сложив руки на груди, откровенно насмешливо смотрел на Вихо.
А затем без тени веселья произнес:
– Я бросил вызов, Вихо. Ты его принял. Волчица Маделин или не волчица, не имеет значения – я пришел сражаться за свою женщину так, как того требуют наши законы. Клан Волка, прав ли я в своих действиях?!
И неясным несмелым эхом отовсюду раздалось:
– Да.
Роутег кивнул, принимая их ответ, и продолжил:
– Закон на моей стороне, Вихо. Это признают старейшины, это признал твой собственный клан.
И в этот момент над всей толпой раздалось:
– Это признаю я!
Все обернулись и увидели несколько десятков оборотней, которые выделялись на общем фоне ростом, осанкой и ощущением веявшей от них угрозы. Я узнала главного в их группе – лорда Сонхейда. Рядом с ним стоял Аделард.
– Вот Дьявол! – выругался Дик.
От этих появившихся оборотней клан Волка отхлынул в ужасе, и теперь отчетливо были видны две группы – койоты Истэка, оборотни Сонхейда и противостоявший им многочисленный клан Волка.
Вихо, стоявший на склоне, казалось, окаменел. Бесстрастное лицо, напряженные руки и в то же время расслабленная поза. Если он и был взбешен или разочарован – не показал это ничем. Усмехнулся и несколько секунд просто молча смотрел на Роутега.
А затем я ощутила волну липкого страха. Она появилась, казалось, из ниоткуда, пригибая, заставляя замереть в ужасе и затаить дыхание. На миг ощущение отступило, а затем нахлынуло вновь с утроенной силой. Свалился за моей спиной Дик, повалились на колени оборотни клана Волка, не удержались даже койоты, но незыблемо стояли оборотни стаи Северных Гор, никак не отреагировал Роутег, и почему-то продолжала сидеть я. Повелитель Истэка несколько удивленно взглянул на меня, я недоуменно развела руками, демонстрируя, что сама не понимаю, почему на меня не действует, он улыбнулся и вновь повернулся к Вихо. Глава клана Волка тоже обратил внимание на мою сопротивляемость его силе, глубоко вдохнул, и… очередная волна панического ужаса накрыла нас всех. Я даже ногой болтать перестала, страх я, конечно, ощущала, но как-то не так, чтобы повалиться на землю и поскуливать, подобно оборотням. Может, дело в том, что я все же больше человек, чем подвластное инстинктам создание, не знаю, в любом случае, кроме ускорившегося сердцебиения, тревоги и чувства страха, ничего не было.
Роутег устоял. Было очевидно, что на него сила Вихо не оказывает никакого влияния. И Повелитель Истэка продолжал оставаться на месте, когда вокруг Вихо начала сгущаться тьма. Это не было метафорой – тьма, поднимаясь от земли, клубами концентрировалась вокруг главы клана Волка, формируя громадную призрачную голову этого хищника, и это в атмосфере нарастающего, всепоглощающего ужаса, который все сильнее транслировал Вихо, заставляя оборотней окончательно пригнуться к земле.
Я затаила дыхание и испуганно взглянула на Роутега – Повелитель Истэка стоял, опустив руки вдоль тела, и пристально следил за каждым движением Вихо, не уделяя и мимолетного внимания ни концентрирующейся тьме, ни огромной волчьей пасти, скалившей призрачные фосфоресцирующие клыки. И Роутег выглядел спокойно и уверенно. Ни грамма страха, ни доли сомнений, ни оттенка беспокойства. Он казался скалой в бушующем океане, скалой, о
