отказался от намерений изменить постыдно лежачую позу на что-нибудь более приемлемое для его воинской чести.
Но на этом испытания для чести эхайна и воина не закончились.
Рядовой Юлфедкерк подергал плоским носом.
– Чем это воняет? – спросил он озадаченно. Взгляд его упал на пустую миску. – А, супчик. Янрирр мичман, похоже, вас вырубили этой миской.
– Ззззаткнись!.. – прошипел Нунгатау.
Рядовой, бормоча извинения, ухватил его под мышки, оттащил к стене и привалил там, устроив голову так, чтобы не падала на грудь.
– Юлфа, – шепнул мичман. – Погляди, у меня на правой руке все пальцы на месте?
Тот поглядел.
– Так точно, все.
– Вывихнуты?
– Полагаю, что нет, янрирр мичман. Скорее всего, сильно ушиблены – ни царапин, ни крови. Неужели вам удалось его разок приложить?
– Нет, – честно ответил тот, сгорая от стыда. – Это он у меня скерн выбил с такой силой. Махнул рукой, и… Юлфа, найди мой скерн.
Держа оружие двумя пальцами наотлет, приблизился бармен.
– А вот оно, – сказал рядовой. – Не потерялось, так что не беспокойтесь, янрирр мичман.
– Я в него стрелял, стрелял, – с обидой сказал Нунгатау, – все равно что слюной плевал… ему, видать, надоело, он меня и того… унизил.
– Этелекхи, – промолвил Юлфедкерк со значением. – Их так просто не взять.
– Но тебе-то удалось!
– Он меня не видел, на вас отвлекся. Или спешил очень… Я же со спины зашел. А вас, янрирр мичман, он видел прекрасно. Вы стреляли и вреда не причинили не потому, что у него здоровья навалом. А потому что не попали ни разу. Он успевал уклониться.
– Я же в упор садил, – сказал мичман упрямо.
– Да хоть впритык. Этелекхи умеют двигаться быстрее мысли. Ну, не все, конечно. А уж те, кто прошел сквозь все защитные контуры со сканерами в придачу, определенно умеют.
– Откуда ты знаешь… – проворчал Нунгатау.
– На спецкурсах рассказывали. Вот вы до сих пор думаете, что нас, троих раздолбаев, вам придали в наказание за ваши прегрешения. А нас, между прочим, к подобным казусам специально готовили. В то время как вас, янрирр мичман, при всем уважении, на улице подобрали.
– И что? – ревниво спросил Нунгатау. – Столкнись ты с этим гадом нос к носу, смог бы его упаковать?
– При всем уважении, – без тени сарказма повторил рядовой Юлфедкерк. – Так ведь это я его и упаковал. А от вас супчиком разит и пальчики бо-бо. И келументари от вас ушел своим ходом, даже ручкой не помахавши. Поэтому вы пока отдыхайте, янрирр мичман, а я пойду злоумышленника паковать дальше, потому что живой он или мертвый, покажет только аутопсия.
Крыть было нечем, и мичман, изнывая от стыдобушки и ненависти к злой своей судьбе, смежил веки. Над ним происходило какое-то смутное движение. Кажется, госпожа Боскаарн выразила робкое намерение отправить раненого в госпиталь, благо тут неподалеку. «Это я раненый, – подумал Нунгатау отрешенно. – Но мне отсюда нельзя…» К его разбитому виску приложили что-то холодное и невыразимо приятное.
– Это лед, – сказала госпожа Боскаарн. – Вот еще чашка со льдом, опусти туда пальцы, малыш, чтобы снять опухоль.
Как сквозь туман, донесся непривычно серьезный голос сержанта Аунгу:
– Соображает?
– Мичман-то? – переспросил рядовой. – Соображает, но плохо. Этелекх его отключил.
– Чем это так смердит? – с отвращением спросил сержант. – Как будто супчиком!
– Миской с той бурдой, что вы здесь называете супчиком, этелекх мичмана и вырубил. А потом обезоружил и обездвижил.
– «Длинные пальчики»? – деловито и с каким-то профессиональным интересом уточнил Аунгу.
– В точку, янрирр сержант. Виртупрессура в натуральном виде. Коннотативно и денотативно.
«Умный, сука, – подумал мичман. – Только прикидывается говорящим поленом. Тоже, небось, магистр… спецкурсы опять же… А ты как полагал, скорпион? Что тебя отправят на такое ответственное задание с тремя строевыми придурками и голой задницей?» Он вдруг понял, что в его теперешнем положении есть и свои выгоды. Пока он сидит в уголке и без больших усилий притворяется бесчувственным телом, можно разузнать очень много интересного о боевых товарищах.
– Он вот так стоял, – между тем объяснял рядовой, энергично жестикулируя, – а мичман вот так лежал… супчиком накрытый… Сколько между ними было? Пять локтей?
– Никак не больше, – поддакнул сержант.
– Стандартная боевая дистанция. Ему даже нагибаться не нужно было. Первым пассом обезоружил, вторым обездвижил. Я о таком и прежде слыхал, да не очень верил.
