— Да.
— Многие привычные вещи станут невозможны. Никаких курортов, Хрустальных долин и прочего. Ты готова к этому в здравом уме и твердой памяти?
— Да, папа.
Отец покачал головой, потом поднял правую руку.
— Принимайте трансфер.
Держась за руки, они спустились на первый этаж, к телепорт-камере.
— Ёлки, я так волнуюсь почему-то, — сказала Алиса.
— Теперь-то чего переживать, — усмехнулся Денис, — всё уже.
Узор перемигивающихся огоньков над камерой застыл.
— Покупка джи-тридцать прибыла, — сообщил механический голос автостюарда, — внимание! Функционал покупки в данной местности будет иметь юридические ограничения.
Мягко вздрогнула земля — перед домом опустился тяжелый флаер.
Створки камеры раскрылись, и из нее под ноги Алисе и Денису выкатилась девушка в синем балахоне. Руками она закрывала голову. Тускло поблескивал металл ошейника.
— Это не Дженах? Умоляю, только не Дженах!
— Встань, — сказала Алиса, — это Селеста. Не бойся. Всё позади. Всё будет хорошо.
Девушка в синем диковато смотрела на них, сидя на полу. Послышались шаги, и вошли двое полицейских в белой форме. Прибывшая поползла от них, перебирая ногами, пока не уперлась спиной в закрытые теперь створки телепорта. После этого она съежилась и закрыла глаза.
Полицейский повел в воздухе серповидным устройством, и две половинки ошейника звякнули об пол.
— Наталья Савина, — произнес он, — по законам Селесты никто не может быть незаконно лишен свободы либо ограничен в правах. Это ваша идент- карта, вы имеете временный статус беженца. По вашему желанию, вы можете подать прошение о предоставлении вам вида на жительство на Селесте или же отбыть на Урал ближайшим рейсом.
— Я сплю, — прошептала Наташа.
Алиса улыбнулась.
— Слушай, — сказала она, — пошли пить чай? Вкусный чай, с вареньем. С клубничным!
Часовые любви
Максим Черепанов
Голубая полусфера планеты на обзорном экране «Громобоя» казалась завораживающей и трогательно беззащитной. Но капитан тяжелого крейсера класса «Пересвет» Денис Горелик не любовался видом, а с усталостью и отвращением смотрел на один из служебных мониторов, где синекожий гуманоид, от волнения подергивая хоботком и трепеща огромными ушами, вещал:
— Наконец настал тот исторический день, когда завершено строительство Большого Ионного Излучайзера, с помощью которого мы всего через два часа, столкнув на огромной скорости потоки элементарных частиц, выделим в чистом виде Пизон Криггса, кирпичик, из которого выстроено всё наше Мироздание. И мы…
Наклонившись в кресле, Денис протянул руку и коснулся пальцем другого монитора, где на фоне схемы геоида планеты ядовито-желтым мигало колечко — построенный и почти готовый к запуску Перезагрузчик. На колечке замерцал красный крест.
— Оружейный мостик, поразить цель, — одними губами прошелестел Денис.
Лучевое оружие не имеет отдачи. Возникла и на пару секунд заполыхала на обзорке белая спица, упирающаяся в синеву атмосферы, затем исчезла. Планета плыла внизу так же, как и раньше, но Денис знал, что участок суши диаметром в двести километров превращен в пепел и пар на глубину, достаточную, чтобы все живое прекратило свое существование. Равно как и любые технические конструкции, что в данном случае являлось более важным.
Желтое колечко пискнуло и погасло. Монитор, на котором только что взахлеб разорялся слонус, теперь зиял могильной чернотой.
— Чистая работа, — сказали слева.
Денис медленно повернул голову на голос, и неуверенная улыбка девушки погасла, не успев окончательно родиться.
— Работа, — тяжело уронил он, — очень грязная, мисс. И она еще не закончена.
