– Что?
– Поменяем трафик, как это сделали вы.
– Но мы не знаем дороги.
– У меня есть навигатор, хотя и старого образца.
– А вот это не навигатор? – Веденеев достал плоский чёрный брусок с экраном и мигающими индикаторами, выпавший из кармана проводника.
Лариса взяла, подняв брови.
– Ниппонбару… откуда он у вас?
– Потерял тот старик, Харон.
– Харон?
– Так его звала Роза.
– Это действительно подарок! Коммуникатор последней модели, спрятан в футляр смартфона, сделан…
– В Японии?
– Скажем так, на территории Японии, но не японцами. Мы сможем определиться поточней и послать сигнал. Но сначала давайте уйдём отсюда, поможете?
– Вы землянка?
– Почему вы спрашиваете?
– Потому что наша командирша, чуть вас не прикончившая, утверждает, что она не землянка.
– Её родичи – с планет дельты Ориона, она потомок второй волны переселенцев на Землю, хотя они сами и считают себя Первоотцами.
– А была и первая волна?
– Я всё вам расскажу, но после того как мы обезопасим себя от вторжения.
– Каким образом?
– Помогите добраться до местного интерфейса, я заблокирую Врата.
Никанор помог Ларисе подняться, но идти она не смогла, и её пришлось нести. Веденеев предложил помощь, однако он отказался. Весила раненая в местном поле тяготения не более тридцати килограммов. Ему было приятно нести девушку на руках.
– Вы не ответили на мой вопрос, – сказал Веденеев, выходя первым. – Вы землянка?
– Родилась в Смоленской губернии, много лет прожила в Донецкой области Украины, значит, землянка. Хотя все мы на самом деле являемся потомками первой волны переселенцев. Истинно людьми.
– А эти – вторые?
– Вторая волна – это агрессоры, завоеватели, люди-рептилии, люди-змеи, люди-драконы, кстати, предки китайцев и вообще всех азиатов. Они уничтожили первых, а потом развязали войну между собой и едва не уничтожили Землю.
– Атланты?
– Атланты, как и аркты, последние потомки тех форпостов первоцивилизаций. Война Атлантиды и Гипербореи была не последней, но она практически низвела расы до уровня архантропов. Правда, впоследствии атлантов расплодилось по миру намного больше, чем потомков северной цивилизации, вот почему сейчас грядёт новый передел мира.
Лариса замолчала, устав говорить.
Добрались до центрального отсека на третьем этаже, в котором располагался комплекс управления станцией. Усадили Ларису на странное седалище в форме лошадиного седла со «скелетом позвоночника» вместо спинки, перед гигантской пластинчатой «ножкой гриба». Она оглядела мигающие огоньки на панели перед ней, положила обе ладони на два чёрных окошка слева и справа.
Над панелью встали бесшумно два десятка вертикальных светящихся цветных огней. В глубине обращённой к ней ниши мягко засветился фасетчатый «глаз». Сверху, из «шляпки гриба», выпала костлявая конечность с дугой наушников. Лариса натянула её на голову, всматриваясь в мерцающий «глаз».
– Вы знаете, как эта штуковина работает? – спросил Никанор с любопытством.
– Я семнадцать раз пересекала маммианы, – ответила девушка, не отрываясь от своего занятия. – Помимо того, что участвовала в спецоперациях в Донбассе.
– Вы и здесь были?
– Нет.
– Этот приют не похож на другие, он больше и сложней. Да и весь грибами зарос.
– По сути, это не грибы.
– Да? А что? – удивился Никанор. – Колонии грибов… в натуре… на вешенки похожи…
– Когда-то эти «вешенки» представляли собой разумный организм, сотни миллионов лет назад, но потом он деградировал. Эту станцию предки грибов и
