строили, для таких же колоний-путешественников. Но её могут использовать и другие дервиши, гуманоиды и совсем не люди.
– Ничего себе!
– Наши земные биоформы тоже предки древних разумных систем – кораллы, сообщества насекомых, птицы и даже трава. Они поселились на Земле самыми первыми, миллиарды лет назад, ещё до Первоотцов и переселенцев агрессивной рептилоидной формы.
– Не знал.
– А я читал что-то подобное в книге, – сказал Веденеев, вглядываясь в засветившееся внутри «грибной ножки» окошко размером с человеческую голову. В окошке зашевелились нечёткие тени, складываясь в узор спутанного мотка пряжи.
– Что это?
– Галактическая маммиана. Сейчас определим наши координаты.
Она положила навигатор, доставшийся им от проводника, на углубление в панели.
Искорки на его торцах объединились световым пунктиром, над экранчиком вырос столбик тусклого фиолетового свечения.
«Моток пряжи» в глубине экрана-окошка начал изменять форму, выбрасывая из себя петли светящейся пряжи с мигающими в них звёздочками. Длилась эта метаморфоза несколько минут. Наконец движение петель завершилось, складываясь в подобие пушистой спирали. В её глубине на одной из петель замигала красная искра, превратилась в световую спицу.
– Мы здесь, – с облегчением проговорила Лариса. – Макфа, система коричневого карлика в созвездии Кита. Имеет семь уровней, мы сейчас находимся на самой дальней планете, она чуть больше нашей Луны.
– Приют?
– Станция контроля пространства и связи. Через неё можно связаться со всеми звёздными маммианами.
– Вы свяжетесь со своими?
– К сожалению, я не знаю, как это делается, – сморщилась Лариса. – Попробую, конечно. Но для начала заблокирую Ворота и девайс станции, чтобы к нам не прорвались киллеры Герметикона.
– Киллеры?
– А вы думали, они вас отпустят?
Гонщики переглянулись.
– Мы уже начали догадываться, – признался Веденеев. – Вы знаете, что в контейнере?
– Подождите, дайте закончить.
Лариса отняла ладони от «грибной» панели, почесала их, виновато улыбнулась, снова положила на окошки.
– Колется… электрические разрядики…
«Моток пряжи» в окошке расплылся облачком тумана, который сформировал новую геометрическую фигуру – неровное кольцо с чёрной запятой в центре. Кольцо начало меняться, пока не превратилось в крест с распятой на нём запятой. В глубине запятой разгорелся синий огонёк, и тотчас же отсек управления потрясла серия гудков и дребезжаний. Закончилось всё тем, что весь «грибной» комплекс с местным компьютером в центре помещения опоясали гирлянды мигающих вертикальных оранжевых огней.
Лариса откинулась на «позвоночник» спинки стула, прошептала:
– Слава богу… помогите мне лечь…
Никанор с готовностью наклонился к ней:
– Куда вас отнести? В каюту?
– Нет, полежу здесь, вдруг сработает связь… я послала сообщение…
– Кому?
– Своему командиру.
– На Землю? – уточнил Веденеев.
– На родину.
– Кто у вас главный?
– Генерал Басуров… глава Минобороны ДНР.
– Значит, это он командует вашей Вольницей?
– Нет, над ним тоже есть люди. – Лариса начала бледнеть, и Никанор подхватил девушку на руки, ища глазами, куда можно положить раненую.
– Секунду. – Она что-то поискала на панели, погладила ряд выпуклостей, и из стены справа от колонны управления вылезла толстая пластина из ноздреватого бурого материала, похожего на пемзу.
Никанор потыкал в неё коленом, пробуя на прочность, уложил девушку на своеобразную кушетку. Она закрыла глаза.
– Водички глотните, – достал он флягу.
