– Окоченел? – коснувшись его руки, спросила я.
Он снова был холоднее льда, хотя замерзнуть нам не грозило даже и без костра, внутри пещеры было заметно теплее, чем снаружи. Камни будто нагрелись от звездного огня и до сих пор не успели остыть. Снаружи лед уже застыл, а тут еще текли ручейки!
– Да.
– Фея тебя знает, поэтому так легко и околдовала, – прошептала я. – А нас не знает толком. Со мной у нее почти вышло, да только выглядело это, будто кукольное представление! Наверно, она решила, что для меня и так сойдет, а все силы отдала тебе.
– Может, и так…
– Мне еще подумалось, – вспомнила я, – что она играет в отражения.
– То есть?
– Ну… то, что я видела: деревня, мама – это все было словно в зазеркалье. Дотронуться можно только до стекла, но отраженной водой не напьешься, а с отраженным человеком не поговоришь по-настоящему.
Я попробовала объяснить ему, что именно поняла, встретившись с мороком.
– Это уж, скорее, похоже на отражения воспоминаний, заключенные в стекле раз и навсегда, – выслушав, произнес Ирранкэ.
– Как мошки в застывшей смоле? Говорят, смоляные камни с северного побережья, в которых даже птички попадаются, – это действительно очень- очень старая смола. Такая древняя, что ее даже расплавить не выходит. А бывает не такая старая, та плавится…
Еще до моего рождения – бабушка рассказывала – украшения из этих золотистых камней были в моде, и чем диковиннее оказывалось включение, тем больше важничала владелица. Конечно, и подделок хватало, настоящие-то такие смоляные камни стоили очень дорого, едва ли не сравнимо с алмазами.
– Так и теперь, – сказал Ирранкэ. – Думаю, ты права, это воспоминание моего слуги. Фея поймала его – уже отраженным в моем разуме! – и заключила в своем зеркале вод. Помнишь?
– Еще бы! Оно холоднее льда. Я еще подумала – странно, что не замерзает.
– Может, это такой особенный лед, текучий, – едва заметно усмехнулся Ирранкэ. – Так вот, когда настал подходящий момент, фея показала тебе эту картинку. Только она и без того была… мутновата, а в отражении вовсе исказилась, как в кривом зеркале.
– Думаешь, окажись это твое собственное воспоминание, я могла бы и не заподозрить неладное? – невольно поежилась я.
– Как знать, – тяжело вздохнул он. – Не хотелось бы проверять. Но… если подумать, отражение ведь повторяет за оригиналом, а воспоминание на это не способно.
– А твое видение…
– Похоже, было именно отражением настоящей Владычицы вод. Не знаю, где она сама, но прислать своего зеркального двойника сумела… Может, ты и права – сил у нее осталось не так много.
– А может, все намного проще: не может же она на части разорваться!
Он кивнул и умолк.
– Ирэ, как думаешь, вот эта вода, что со стен сочится – настоящая? – спросила я, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.
Если настоящая, фея может заметить нас и явиться… Впрочем, о чем это я? Она и так знает, где мы!
– Не знаю. Ни в чем уже не уверен.
Ящерка соскользнула с моего плеча (и когда успела вернуться, я и не заметила!), пробежалась по влажным камням, выбрала струйку потолще и вдруг распласталась прямо в ней, явно блаженствуя. Чешуя ее снова заблестела и, по-моему, даже засветилась, будто в ней отражался звездный свет. Это был уже не молочный опаловый или жемчужный блеск, как прежде, а куда более яркий, почти что бриллиантовый.
– Должно быть, пить можно, – заключила я, отцепила с пояса Ирранкэ пустую флягу и подставила под соседнюю струйку. Хоть сколько-то да нацедим, все не сосульки грызть!
– Почему ты так решила? И что это все-таки за зверюшка? – кивнул он на ящерку.
Та только хвостом дернула и что-то прошипела, мол, сам ты зверюшка!
– Говорю же, не знаю. Ты ешь, а я пока расскажу, что со мной приключилось…
Рассказ занял не так уж много времени: о чем там говорить-то? Блуждала и блуждала по пустоши, подобрала ящерку, и если бы не она, могла и не выбраться…
– Я подумала, что ее затянуло со мной вместе, когда я угодила в то место. – Я потрогала пальцем длинный ящеркин хвост, вьющийся по стене, и он, отдернувшись, со свистом метнулся в воздухе. – Кто знает, какие звери водятся в этой долине?
Мне показалось, острый кончик хвоста, ударив по камню, выбил крошку, хотя, возможно, это была просто изморозь – холод уже начал пробираться в пещеру.
Стоп…
