— Ален, это судьба, — немного задумчиво сказал Бриали. — Ты работал в ресторане “Колизей”, и твои первые пробы прошли в Риме неподалеку от этой древней арены.
— Да, действительно, — ответил заинтригованный Делон. — Интересное сопадение. Жду не дождусь, когда опять окажусь в Париже. Приеду и все подробно расскажу.
— Пока, до встречи. Рад за тебя, — сказал Бриали на прощание.
Алену хотелось отправиться в ресторан и прокутить, как минимум, сумму недельного заработка, указанного в контракте. Но тот еще не был подписан, а взятых с собой денег было не достаточно, поэтому он заменил ресторан на бар рядом с отелем и в одиночестве отпраздновал свою победу. Сидя в баре, он с удивлением обнаружил среди посетителей всего двух девушек, да и те были не одни. Ему пришло на ум, что, окажись сейчас рядом Мари, он чувствовал бы себя абсолютно счастливым. В ее восторженном взгляде он видел не свое реальное отражение, а идеальный образ, созданный девушкой. Он льстил Алену и заставлял прилагать усилия, чтобы приблизиться к нему.
На следующий день в парижском аэропорту он заметил поджидавшего его Бриали и направился к другу.
— Привет, — сказал Жан-Клод, улыбаясь. — Внешне ты уже стал похож на американца.
— Ты тоже, — ответил Ален.
— Чем это? — удивился актер.
— Своей широкой улыбкой, — пошутил молодой человек и крепко пожал другу руку. — Поехали домой, ты сразу посмотришь копию контракта.
— Сомневаюсь, — пробормотал про себя Бриали.
Уже на лестнице они услышали шум, доносящийся из квартиры Жан-Клода. В ответ на звонок дверь распахнулась и перед друзьями возникло феерическое зрелище: повсюду висела мишура и разноцветные ленточки, а несколько их знакомых толпились в коридоре, держа в руках бокалы.
— С возвращением! — закричали они. — Да здравствует Ален!
Ему тут же вложили в руку бокал с шампанским и заставили выпить его залпом. Все были навеселе, так как начали праздновать задолго до возвращения виновника торжества.
— Утром на съемках я рассказал про твой успех, и ребята пришли тебя поздравить, — объяснил Бриали.
— Понятно. Спасибо вам всем, — громко сказал Ален, — без вашей мысленной поддержки я не посмел бы встать перед камерой и не смог бы достойно ответить ни на один вопрос Зельцника.
Все расхохотались, и праздник продолжился. Разумеется, не было никакой речи о том, чтобы прямо сейчас изучить контракт. Скрепя сердце, Ален отложил это занятие на завтра. Принимать поздравления и слушать похвалы в свой адрес было слишком большим искушением, чтобы не поддаться на него.
Ближе к вечеру приехала Бриджит Обер и подарила любовнику большую красную розу.
Проснувшись в полдень, Ален обнаружил, что остался в квартире один. Жан-Клод был на съемках и, судя по сообщению в записке, не рассчитывал освободиться раньше восьми вечера. Не выдержав одиночества, молодой человек набрал номер виллы Мари Лука в Каннах. Голос девушки звучал удивленно и обрадованно.
— Я не надеялась, что ты позвонишь, Ален. Как у тебя дела? Ты в Париже?
— Да, вчера прилетел. Мне предложили продолжительный контракт, но это неважно, потом расскажу. Когда ты вернешься?
— В следующую среду, через пять дней. Ты соскучился? — кокетливо спросила она.
— Ужасно. Будучи в Риме только о тебе и думал и мечтал поскорее увидеть мою крошку.
— Я тоже, — промурлыкала девушка. — Осталось совсем недолго ждать. Я позвоню тебе сразу, как вернусь в Париж.
— Договорились, красотка. Целую.
“Жан-Клод не обидится на меня за этот коротенький разговор с Каннами”, успокоил себя Делон. Он достал из сумки контракт и разложил его на столе. Почему-то в Париже эти бумаги выглядели совершенно неправдоподобно. С трудом он сумел прочесть несколько фраз и с тоской подумал о необходимости учить английский. Его отвлек телефонный звонок.
— Привет, Ален. Это Мишель. Жан-Клод вчера сообщил мне о твоей победе и я решила прямо с утра позвонить и поздравить тебя. Ты — молодец.
— Спасибо, Мишель. Все произошло немного неожиданно, но я очень доволен.
— Тебе предложили хорошие условия?
— По-моему, да. Но я еще не показывал контракт Жан-Клоду.
— Понятно, — сказала Корду и после небольшой паузы добавила, — Приходите оба к нам на ужин в следующий четверг. Ив будет дома и ты с ним познакомишься.
— Да, мы придем, — ответил Ален и поморщился, вспомнив, что в среду вернется Мари. — Вечером я передам твое приглашение господину Бриали.
— Уверена, господин Бриали не откажется, — игриво произнесла Мишель. — Особенно когда прослушает меню.
— Замечательно. Тогда до пятницы, — сказал Ален в окончание разговора.
“Почему она так настойчиво приглашает нас на ужин?” подумал он, “Наверное, ей понравился Жан-Клод. Надо будет намекнуть ему на этот факт”.
Весь день он провел в квартире, только на секунду выскочив в соседний магазин за булочками. В девять домой вернулся Бриали.
— Я нашел тебе учителя английского, — с порога начал он. — Приступишь к занятиям с понедельника.
— Здорово, — сказал Ален, пытаясь скрыть уныние. — Делать нечего, придется учиться. Знаешь, звонила Мишель и пригласила нас в следующий четверг на ужин. Обещала приготовить твои любимые блюда.
— Неужели? В таком случае надо идти. Аллегре будет?
— Да. По крайней мере она так сказала.
— Отлично, мне нужно с ним посоветоваться по одному вопросу. Ладно, — сменил он тему, — где контракт?
Жан-Клод долго изучал бумаги и в конце концов заявил:
— Для новичка неплохо, но из-за того, что контракт эксклюзивный, во Франции о тебе могут и не услышать.
— Почему?
— Тебе запрещено участвовать в других съемках, кроме предложенных киностудией. Значит, у французскиз режисеров ты сниматься не будешь. Конечно, если станешь звездой, фильмы с твоим участием покажут и здесь.
Алена не смутила такая перспектива. Он был уверен в успехе и не собирался отступать. Он очень дорожил этим контрактом, к тому же других предложений у него не было.
Воскресенье он провел с Бриджит, а с понедельника погрузился в изучение английского. Уже к среде его охватило в отчаяние из-за сложной грамматики этого языка и своей неспособности быстро ее освоить. Кроме того, весь день Ален думал о Мари и ждал ее звонка, словно настоящий романтический влюбленный.
“Скоро я начну петь серенады под ее окнами”, с усмешкой подумал Ален, но не мог отвлечься от воспоминаний о ее длинных белокурых волосах, изящной фигуре и лукавом взгляде. Она позвонила вечером и быстро сказала, что в данный момент не может говорить из-за находящихся рядом родителей.
— Мы завтра встретимся? — спросил Ален.
— Да. В два часа на улице Риволи возле Лувра.
— Зачем? Там будет полно туристов. Мы не найдем друг друга.
— Я еще не забыла, как ты выглядишь и узнаю тебя, — стояла на своем Мари.
— Хорошо, до встречи.
Он надеялся, что успеет на ужину к Мишель к восьми вечера. Преподаватель английского приходил через день, поэтому весь четверг у Алена был свободен. Он заранее пришел на улицу Риволи, разглядывал прогуливающихся туристов и заметил приближающуюся Мари. Девушка загорела в Каннах и еще больше похорошела. В розовом костюме с собранными в “хвост” волосами она напоминала школьницу.
— Привет, Мари, — сказал он, обнимая и целуя ее.
Она прижалась к нему и пристально заглянула в глаза.
— Что ты пытаешься разглядеть? — засмеялся он.
— Ты скучал по мне?
— Лучше не спрашивай об этом посреди улицы, — ответил он.
Такой ответ Мари удовлетворил, и, взявшись за руки, они направились к автобусной остановке.
— Кстати, почему ты выбрала для встречи именно это место? — поинтересовался Ален.
— Понимаешь, в колледже мне дали задание написать доклад, посвященный произведениям Леонардо да Винчи. Я ходила в Лувр еще раз посмотреть на его картины.
— Я тоже учусь, — сказал Делон. — Через три месяца я должен говорить на английском.
— Для съемок в Голливуде?
— Да. Теперь через день занимаюсь с преподавателем.
— Бедняжка! — воскликнула она. Они зашли в автобус, и девушка спросила:
— А куда мы едем?
— Ко мне. До отъезда в Америку я буду жить у Жан-Клода, но не волнуйся, он весь день на съемках.
— В последний раз он меня здорово напугал, — заметила Мари.
Вспомнив о той истории, Ален стал опасаться, как бы, открыв дверь в квартиру они не обнаружили его друга сидящим в кресле в гостиной. Но этого не случилось, Бриали не имел привычки пропускать съемки.
Влюбленные прошли в комнату Алена, и молодой человек прошептал девушке:
— Мне тебя страшно не хватало.
Мари вызывала в нем желание бесконечно ласкать и целовать ее. В отличие от Нины, будившей в нем страсть и Бриджит Обер, к которой он испытывал
