обнял так, словно его сильные руки могли уберечь ее от любой опасности. Когда пугающие толчки прекратились, Лисандра вывернулась из его объятий.
– Я… мне надо еще поохотиться, – сказала она.
– Лис…
– Я просто… – Она огляделась. Другие парни перешептывались и смеялись, отойдя от пережитого испуга. Спасибо Йонасу: о влюбленности Брайона теперь знал весь лагерь. – Просто не души меня другой раз, хорошо?
У него вытянулось лицо.
– Конечно… Прости…
Схватив лук, Лисандра углубилась в лесную чащу. Ну вот почему ее так раздражает единственный во всем лагере парень, который к ней хорошо относился и даже встал на ее сторону против своего лучшего друга?
Она только понимала, что испытывает к Брайону лишь дружеские чувства. Да и те нередко подвергались тяжкому испытанию.
На самом деле не время и не место было размышлять о превратностях дружбы или любви.
– Глупости это все, – пробормотала она, побродив немного по лесу недалеко от стоянки.
Под ногами на каждом шагу шуршали палые листья, похрустывали веточки. К чему относилось сказанное, она сама толком не знала, но вот произнесла вслух – и стало немного легче.
После землетрясения дичь попряталась. Лишь незадолго до сумерек Лисандра приметила вдалеке оленя. Охотница замерла и затаила дыхание. Потом медленно нацелила в зверя стрелу. Из тебя хороший ужин выйдет, дружок. Постой-ка спокойно еще чуть-чуть…
Тут раздался посторонний звук, словно через лес ломилось что-то неуклюжее. Лисандра не успела спустить стрелу, а испуганный олень уже снялся с места. Вот незадача! Похоже, кто-то последовал за нею из лагеря!
– Брайон, я надеюсь, это оказался не ты, – пробормотала она, поворачиваясь в направлении шума.
Сквозь густую листву за деревьями, у которых она стояла, протиснулась знакомая фигура. Человек споткнулся и упал, но кое-как поднялся, чтобы продолжить свой путь.
– Йонас? – Лисандра нахмурилась.
За спиной у него возник конный стражник-лимериец. Вот он спрыгнул с коня и схватил Йонаса за волосы:
– Думал, не поймаю тебя, смутьян?
Йонас ничего не сказал в ответ. У него снова подломились колени. Лицо парня было сплошь в крови, глаза смотрели незряче.
Вытащив меч, стражник ткнул им Йонаса в горло.
– Я знаю, кто ты такой! Ты – Йонас Агеллон, убийца королевы Альтии. Я отвезу твою голову королю, и меня наградят! Что скажешь?
– Ничего он не скажет, – прошептала Лисандра. И громко крикнула: – Я скажу за него!
Услышав голос, стражник обернулся через плечо. Лисандра спустила тетиву, целя ему в левый глаз. Наземь он упал уже мертвым. Девушка быстро подбежала к Йонасу и оттолкнула тело лимерийца.
– Что случилось? – требовательно спросила она, схватив Йонаса за грудки. – Много их за тобой гонится?
Он часто дышал и ничего не отвечал. Лисандра быстро осмотрела его и увидела глубокую рану в боку, а еще кровь на разбитом затылке.
Сердце у девушки так и упало.
– Говорила я тебе, чтобы никуда не ходил, дурак ты разнесчастный! Когда наконец ты слушать начнешь, если тебе дело говорят?
Он едва стоял, тяжело наваливаясь ей на плечо. Оглядевшись и убедившись, что больше преследователей поблизости нет, Лисандра потащила Йонаса прочь от мертвого стражника, затем осторожно уложила под корнями громадного дуба, особенно бережно устроив его голову. Потом распорола на нем рубашку, чтобы лучше осмотреть повреждения.
Вид кровоточащей раны заставил ее поморщиться.
– Ну и что мне теперь с тобой делать?
Отхватив длинный лоскут от своей собственной, куда более чистой рубашки, она прижала его к ране, чтобы остановить кровь. И пускай сам потом прижигает.
Если выживет…
«Нет, Йонас, ты будешь жить, – подумалось ей. – Ты слишком упрям, чтобы сегодня умереть».
На дубовый сук над их головами опустилась самка золотого ястреба. Она смотрела на них так, словно любопытствовала, чем это они тут занимаются.
– Либо помогай, – сказала птице Лисандра, – либо убирайся прочь: не твое дело!
Она с прошлого раза запомнила отметины на ястребиных крыльях. Еще одна особа женского пола, подпавшая под обаяние мятежного предводителя. Лисандра нашарила камень и запустила им в птицу. Та расправила крылья и снялась с ветки.
