Принцесса взяла его под руку, и он повел ее вверх по храмовым ступеням. Крон шел непосредственно сзади.
Большая мраморная статуя богини Клейоны не давала рассмотреть внутренность храма. Миновав ее, Клео увидела ряды колонн вдоль длинного придела. Это было громадное помещение, раза в три больше главного зала дворца. По обе стороны прохода толпились сотни гостей.
Здесь тоже попадались алые мундиры стражников, но куда реже. Большинство оставалось снаружи, удерживая толпу.
Ну и отлично.
– Как бы я хотел избавить тебя от этого, Клео… – прошептал Ник.
Она не сумела ответить. Горло перехватило от ужаса и дурного предчувствия.
Ник в последний раз сжал и выпустил ее руку, после чего занял отведенное ему место у стены при входе в храм. Тем не менее он ни на мгновение не сводил с нее глаз.
У алтаря, шагах в сорока, ждал принц Магнус. Сегодня его черный, по обыкновению, наряд был дополнен длинным, жестким на вид церемониальным камзолом с алой и золотой оторочкой. Должно быть, в нем было невыносимо жарко. Рядом с женихом стояли король и лимерийский жрец в алом облачении: ему предстояло совершить церемонию. Поблизости толпился храмовый причт, опять-таки во всем алом. И повсюду – цветы, алые и белые. И свечи, великое множество зажженных свечей…
Все лица были обращены к принцессе.
– Иди вперед, – шепнул сзади Крон.
Клео окаменела.
Ей нужно было дать заговорщикам шанс нанести удар. Потому что они обязательно это сделают. Должны!
А еще в какой-то момент ноги просто готовы были отказать ей. Колени грозили подломиться. Однако поддаваться слабости было недопустимо. Она должна крепиться. Быть сильной. Если она может что-то сделать во имя Ораноса, она это сделает!
Нужно идти вперед и встретить свою судьбу у алтаря этого храма.
Клео подумала о своем отце. О сестре Эмилии. О Мире и Теоне.
И пошла.
Ей доводилось посещать свадьбы. Эта ничем не отличалась от прочих, разве что размахом и пышностью. Идя вдоль придела, Клео видела множество знакомых лиц. Ее приветствовали и осыпали комплиментами. Она же запоминала бывших друзей отца, переметнувшихся на сторону захватчика. Все и каждый здесь были трусами. Люди, верные Ораносу и законному королю, не улыбались бы, глядя, как ее выдают за сына врага!
Иные выглядели потрясенными. Их лица были отмечены состраданием и скорбью. Клео старалась не заглядывать этим людям в глаза. Незачем им видеть ее боль.
Она поневоле вспомнила, как некогда пыталась вообразить свою свадьбу с Теоном. Храм был бы полон веселья и счастья. А у алтаря стояли бы Теон и ее отец, король Корвин. А вовсе не Магнус и Кровавый король…
На Гая Клео даже не посмотрела. Ей и на принца не хотелось смотреть, даром что она все время ощущала на себе взгляд его темных глаз. Она сосредоточилась лишь на проходе через придел и на лицах, проплывавших по сторонам.
Эрон сидел вблизи алтаря, и по его лицу трудно было сказать что-то определенное. Пожалуй, он выглядел раздраженным. И был, по обыкновению, под мухой.
Рядом с Эроном расположился человек, в котором Клео узнала принца Ашура из Крешийской империи. Она знала, что он прибыл на ее свадьбу как представитель своего отца-императора. О царственном госте не уставали шушукаться дворцовые служанки. Каждая из девушек старалась попасться на глаза красавцу-холостяку, невероятно могущественному заморскому гостю. Поговаривали, будто он приехал сюда еще и в поисках невесты. Как знать! Иные надеялись…
Как мало стражи! И сколько гостей! Сколько незнакомых лиц! Должно быть, друзья короля.
Враги Ораноса!
Йонас, вот он, твой шанс! Не упусти его! Не бросай меня…
И вот она приблизилась к алтарю и встала рядом с принцем.
У Магнуса на лице было сомнение, а хмурый взгляд ничего не выражал.
– Вот мы и здесь, – сказал он ей.
Она крепко сжала губы и ничего не ответила. Если сегодня все пойдет как надо, принц падет мертвым подле своего отца-короля. Ничего другого после убийства Теона он не заслуживает.
И все же совесть Клео была не вполне безмятежна. Слишком уж дорого Магнусу придется заплатить за длинную цепь деяний своего отца.
«Он – зло! – напомнила она себе. – В точности как его отец! И пусть льет слезы о смерти матери, сколько ему угодно. От этого ничто не меняется!»
– Начнем же, – проговорил жрец. Его ярко-алый пояс, символизировавший кровь богини Валории, соединялся с алым же облачением посредством двух золотых пряжек в виде сплетающихся змей. – Сегодня мы соединяем этих молодых людей вечными узами брака и делаем это в знак того, что
