воссоединенная Митика отныне станет сильной и процветающей под рукой великого и благородного короля – Гая Даморы. Валория, наша прославленная и возлюбленная богиня земли и воды, великодушно наделяющая всех нас силой, верностью и мудростью во всякий день нашей жизни, ныне благословляет этот воистину судьбоносный союз…
– Только не прыгай от счастья на одной ножке, принцесса, – вполголоса пробормотал Магнус. – Потерпи хоть до конца церемонии.
Но улыбаться ей было уже не по силам. С каждым словом жреца нарастало ее напряжение, поглотившее все прочие чувства. Твердость духа, собранная по крупицам, уступала место полнейшему ужасу. Ноги едва держали ее.
– Постараюсь… – с трудом выдавила она.
Король с непроницаемым видом наблюдал за происходившим.
– И все-таки ты довольна, что оказалась здесь, – еле слышно проговорил принц.
– Ты, кажется, тоже в восторге.
– Соедините же руки, – провозгласил жрец.
Она с ужасом посмотрела на Магнуса.
– Да ладно тебе, – сказал принц. – Смотри, помру сейчас от разбитого сердца!
Клео стиснула зубы:
– Сердце для начала нужно иметь…
Он взял ее за руку. Его ладонь была теплой и сухой. В точности такой, какой запомнилась ей со времени помолвки на дворцовом балконе. Он держал ее руку так, словно прикосновение было ему отвратительно. Клео понадобились все остатки сил, чтобы освободиться от его пальцев.
– Повторяйте за мной ваши обеты, – сказал жрец. – Я, Магнус Лукас Дамора, воистину беру Клейону Аврору Беллос в законные жены и принимаю ее как свою будущую королеву. Да продлятся же узы, скрепляемые сегодня, до конца вечности.
Клео не знала, куда деваться от всепоглощающего ужаса. Церемония не могла завершиться так скоро! В чем дело?
Последовала пауза. Принц крепче стиснул ее руку.
– Я, Магнус Лукас Дамора, воистину беру… – он перевел дух, словно собираясь с силами для продолжения, – Клейону Аврору Беллос в законные жены и принимаю ее как свою будущую королеву. Да продлятся же узы, скрепляемые сегодня, до конца вечности.
Клео начало трясти. Вечность. Помоги, богиня, пожалуйста, помоги…
Священник кивнул, обмакивая руку в чашу душистого масла, которую держал перед собой. Помазал лоб Магнусу. И повернулся к принцессе:
– Повторяй за мной, дитя. Я, Клейона Аврора Беллос, воистину беру Магнуса Лукаса Дамору в законные мужья и принимаю его как своего будущего короля. Да продлятся же узы, скрепляемые сегодня, до конца вечности.
Голос изменил ей. Она не могла говорить. Во рту пересохло, губы склеились. Это не могло, не имело права на самом деле происходить.
– Повторяй обет, – сказал король. Он говорил тихо, но взгляд был как кинжал.
– Я… я, Клейона… Аврора Б-беллос… – заикаясь, выговорила она, – воистину беру…
В дальней части храма раздался удар металла по металлу. Клео подняла глаза: четверо храмовых служек откинули капюшоны алых одеяний, скрывавшие лица.
Сердце Клео едва не выскочило из груди. Один из четверых был сам вожак мятежа. Их глаза встретились на краткую долю мгновения. После чего Йонас устремился вперед, выхватывая меч из-под похищенного одеяния. Клео обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как редкие фигуры в алых мундирах падали под клинками мятежников, неузнанными проникших на свадьбу. Послышались крики недоумения и испуга.
– Ник! – закричала она. Ник тоже был в алой форме лимерийского стража. Поймут ли мятежники, кто он такой… что он для нее значит?
Нику, несомненно, грозила опасность.
Как же она не подумала об этом заранее? Мало ли что она Йонасу пообещала. Могла бы хоть как-то предупредить его…
Йонас добрался до Магнуса, как раз когда принц потянулся к оружию. Йонас успел первым – и приставил к горлу принца клинок, поглядывая на короля.
Все произошло мгновенно. Никто не успел ничего понять.
Йонас улыбнулся одними губами, сощурив глаза:
– Я смотрю, вы тут что-то празднуете, ваше величество. Мы тоже…
Король Гай обводил глазами группу бунтовщиков – по меньшей мере два десятка опасных с виду парней, захвативших храм. Стражи лежали у их ног, мятежники удерживали все входы и выходы. Каждый был вооружен.
– Ты – Йонас Агеллон, – сказал король. На лице и в голосе его было спокойствие, хотя единственный сын лежал на полу и острый меч бунтовщика упирался ему в горло. – Мы с тобой виделись, когда ты сопровождал вождя Базилия на нашу встречу с королем Корвином. Кажется, сто лет прошло!
Взгляд Йонаса только стал жестче.
– Вот как все будет, – сказал он. – Сперва я убью твоего сына. А потом и тебя.
