— Где «там»? — спросил Ботик. — Вы нашли место?
— Луг агрономического факультета университета, в дальнем конце Глассхаус-роуд. Хорошее место, лучше не придумаешь. Я хочу, чтобы завтра днем мы пошли туда на репетицию.
— Репетицию?
— Хочу, чтобы всем все стало предельно ясно. Кое-кто из вас, олухов, даже слушать не умеет.
— Вот вы сказали «карту», — сказал Ботик. — Это что-то вроде навигационной карты?
— Астрологическая карта, — ответил Мэллон. — Специально для нашей группы. Время и дата рождения — когда мы собрались впервые в «Ла Белла Капри».
— Мередит составила гороскоп? — спросила Минога. — Для всех нас?
— Она опытный астролог.
Мэллон широко улыбнулся ученикам. Говарду показалось, что безрассудство этого человека упало до более терпимого уровня.
— Мне все еще немного не по себе, когда я думаю, стоит ли доверяться таким вещам, но Мередит абсолютно уверена в своих расчетах, так что теперь наш временной ориентир — семь двадцать через две ночи, считая от сегодняшней. Все согласны назначить репетицию в четыре?
Все кивнули. Только Говард как будто почувствовал, что Мэллона все равно тревожит астрология.
— А Мередит придет на репетицию? — спросил Говард.
— А куда она денется, — ответил Мэллон.
Все рассмеялись.
Мэллон сказал:
— Хочу, чтобы завтра вы приняли участие в совместном проекте. Кстати, завтра все может пойти не по намеченному.
— В смысле? — спросил за всех Ботик.
Мэллон пожал плечами:
— Ну а с другой стороны, эти затеи обычно ни к чему не приводят. Может и такое случиться.
— А вы часто это делали?
Беспокойство Мэллона сменилось неловкостью.
— А ради чего я живу? Но сейчас, понимаете, сейчас чувствую, что близок как никогда.
— Почему вы так решили? — спросил Ботик.
Ему робко вторил Говард Блай.
— Я могу читать знаки, а знаки повсюду вокруг нас.
— Что за знаки-то? — спросил Ботик.
— Глаза надо держать открытыми. Чтобы видеть маленькие несоответствия.
Старый Говард, перебравшийся на стул в комнате отдыха, вздрогнул от удивления: он понял, что, если Ботик и Кроха когда-нибудь встретятся, они ни за что, ни под каким видом не будут говорить о случившемся на лугу, потому что не смогут прийти к единому мнению об этом. Ему почти захотелось, чтобы кто-то из них или, может, Ботик и Кроха вместе, как в прежние времена, приехали в Мэдисон навестить его. Даже спустя десятилетия, показавшиеся одним мгновением, он придумает, как с ними поговорить.
— Я хотел вам кое о чем рассказать. О том, что должен был понять давным-давно.
Мэллон резко закрыл рот, опустил взгляд на свои болтающиеся ноги, потом по очереди внимательно посмотрел на каждого ученика.
В животе у Говарда все сжалось, и, хотя он этого не знал, сжалось и у Миноги.
«Нет, нет, нет», — подумал Говард.
— Когда церемония завершится, мне придется уехать. Вне зависимости от результатов. И помните, все может обернуться полным провалом. Может произойти… Ладно, ерунда.
— Ну, а если произойдет… — сказал Кроха.
— Тогда я вынужден буду убраться из города!
Мэллон засмеялся своим особенным смехом: негромко, грустно и очаровательно самодовольно. Двум юным ученикам этот смех показался следствием неловкости. Он словно гляделся в потаенное зеркало.
— Дело в том, — продолжил Мэллон, — что никаких инструкций и руководств к тому, что мы хотим сделать, не существует.
Он попытался ухмыльнуться, но его лицо лишь болезненно скривилось.
— Но вы ведь знаете, что все принадлежит всем? И пока мы заботимся друг о друге, с нами не должно произойти ничего плохого.
