пили живую кровь, а эти не брезговали мертвечиной – в прямом и переносном смысле слова.
Глаза Книжника расширились – он увидел, наконец, первого мародера, показавшегося из тумана. Теперь стало ясно, отчего эта двуногая фигура казалась не имевшей формы: с ног до головы мародер был обвешан мешками, сумками, какими-то кармашками. Наверное, очень рационально придумано, чтобы сортировать находки по размеру, весу, значимости. И все это, похоже, было теперь плотно забито свежей добычей, заботливо расфасованной по клапанам, ячейкам, отделам. Странный эффект: фигура казалась размытой, матовой. Видимо, из-за слоя пыли, покрывавшей мародера с головы до ног. Ему сейчас некогда было отряхиваться. Мародер медленно приближался, и было заметно, как он скрючился над черной землей – то ли под тяжестью награбленного, то ли сосредоточенно таращась в землю через массивные вытянутые окуляры, вроде тех, что используют ювелиры, только крупнее и встроенные в грубую кожаную маску. Оружия в руках мародера не было видно – видимо, оно болталось где-то за спиной. Ведь трудно представить любителя выморочного барахла, не способного защитить его от врагов и себе подобных копателей в мертвечине. Вместо оружия одна рука в серой от пыли перчатке сжимала длинный заостренный железный щуп, а вторая – нелепый гибрид граблей и металлоискателя, от которого грубый витой шнур тянулся к наушникам, встроенным в облезлый танковый шлемофон.
Похоже, этот мародер их не видел, как не видели замершую троицу все остальные. Они даже не подозревали о присутствии здесь посторонних. Точнее, живых. Не до того им было – слишком заняты они были своим увлекательным делом. Не так часто доводится покопаться на свежих руинах Кремля. Наверняка первый, побывавший здесь, может нагрести несметные по нынешним временам сокровища – вещи, оружие, золото.
Странное дело: раньше Книжник и сам был не прочь покопаться в руинах в поисках древних артефактов. Но, примерив участь руин на свой собственный дом, он испытал отвращение и ужас.
Нет, не ужас – ненависть. Ту, что заставила его снова вскинуть арбалет, поймав «на мушку» зазевавшегося мародера. Он, не колеблясь, убил был это незнакомое существо, но его остановил Зигфрид:
– Ник! Не смей.
Усилием воли Книжник заставил указательный палец сползти со спусковой скобы. Мародер, похоже, ничего не услышал – слишком сосредоточен он был на своей работе. Как раз сейчас он разглядывал какой-то предмет, нанизанный на железный щуп. Всмотревшись, Книжник содрогнулся. Это была обгоревшая детская кукла. Аккуратно сняв игрушку с острия, мародер закинул ее в широкий зев заплечного мешка.
И не побрезговал же, подонок… Стиснув зубы, семинарист перевел взгляд на Зигфрида:
– Почему я не могу прикончить гада?
– Потому что пока мародерам есть, что грабить, они не станут отвлекаться на нас, – спокойно пояснил Зигфрид. – Но если мы их тронем – они разорвут нас на куски. Это не тупые машины из подземелья. Это твари похуже дампов.
– Разве может быть кто-то хуже дампов? – усомнился Книжник.
– Может. Тот, кем движет не ненависть – жадность.
Мародер на миг замер – словно почувствовал что-то. И медленно поднял взгляд, повернув голову в их сторону. Какое-то время он неподвижно таращился на двоих людей и грозного био за их спинами. Затем стал медленно пятиться – пока окончательно не скрылся в пыльной дымке. Неизвестно, испугался ли он оружия в руках людей или металлическое чудовище, только виду не подал. Просто отошел, как бы уступая поле для грабежа более сильным особям.
– Он вернется. И не один, – быстро сказал Зигфрид. – В наших интересах исчезнуть.
– Провалиться под землю… – прошептал Книжник.
– Чего? – нахмурился вест.
Парень ответил не сразу. Кое-что захватило его взгляд.
Еще одна человеческая фигура в отдалении. На этот раз не мародер. Знакомый, пугающе знакомый силуэт, словно призрак прошлого. Человек стоял в той же туманной дымке и вроде бы смотрел в их сторону. Этого сразу и не поймешь – фигура в монашеской рясе с накинутым на голову капюшоном не позволяла разглядеть лицо. Впрочем, лица этого человека Книжник все равно не видел. Да это и не имело значения. Потому что незнакомец должен был ответить на кое-какие вопросы. И не просто ответить.
– Погоди, – негромко сказал семинарист воину. – Я сейчас…
И, не раздумывая, бросился в сторону фигуры, норовившей вновь растаять в пыли.
– Стой! Куда?! – сдавленно крикнул вслед Зигфрид.
Парень не слышал. Он несся, закинув за спину арбалет на ремне, рискуя переломать себе ноги в рассыпанных всюду обломках камня и кирпича. Фигура неспешно удалялась – создавалось ощущение, что незнакомец и не думает убегать – он как будто ведет за собой. Нельзя было позволить ему снова сыграть в эту подлую игру. И, резко прибавив в скорости, Книжник настиг незнакомца в рясе.
Сбил его на пыльную землю, рывком перевернул на спину. Незнакомец даже не думал сопротивляться, и это само по себе было странно. Откинув с лица неизвестного капюшон, Книжник увидел изможденное бледное лицо. И замер в изумлении.
– Что… Что такое…
