– Нет, ну ты только глянь на это!
Лэйси взвизгнула. Стало слышно еще больше радостных возгласов. У Бронсона теперь было восемьсот на линии. Техасец бросил кости в третий раз.
– Семь, победило семь!
Стол разразился новыми возгласами приветствия. Лэйси несколько раз подпрыгнула и одарила Джейка счастливым поцелуем в щеку. К толпе присоединилось больше постоянных посетителей, захотевших получше рассмотреть то, что всех так изумляло. На столе у Бронсона была теперь одна тысяча шестьсот евро.
Техасец одним глотком осушил свой стакан. Его сумбурный протяжный говор звучал неприятно:
– Ну, разрази меня гром, если сегодня не моя ночь!
Он двинул бровями в сторону Лэйси и противно скользнул по ней взглядом.
Джейк предостерегающе посмотрел на техасца, но тот в ответ просто фыркнул. Когда он брал кубики, то слегка толкнул Бронсона своей тушей, как будто случайно. Бросая кости на стол, он снова пихнул Джейка плечом.
Но у Бронсона не было времени на этого придурка. У техасца уже было больше сорока тысяч выигрыша на линии, и Джейк не хотел помогать ему побеждать дальше. На этот раз он проигнорировал кубики, позволив им упасть как есть.
– Семь, победило семь! – снова воскликнул сотрудник казино.
Проклятие!
Толпа взревела.
Крупье пододвинул к техасцу большой стек фишек.
Джейку не нравился этот игрок, но зато, по крайней мере, его собственная стопка фишек удвоилась до трех тысяч двухсот.
Техасец продолжал теснить Бронсона, заодно пожирая глазами Лэйси.
– Черт возьми, вот поперло! Милая, хочешь уйти отсюда с настоящим мужиком? Бьюсь об заклад, ты, девочка, знаешь, как схватить быка за рожок, так ведь?
Толпа притихла.
Крупье бесстрастно наблюдал за происходящим, скользнув рукой под стол. «Наверное, даст сигнал службе безопасности», – подумал Джейк и почти сразу заметил двух крупных парней со стрижками «ежиком» в терракотовых пиджаках с золотыми бейджами, которые вышли из затенения и двинулись к их столу.
Бронсон отодвинулся, чтобы посмотреть в лицо разбушевавшемуся техасцу. Тот с ухмылкой выставил вперед объемистую грудь и спокойно выдержал его пристальный взгляд.
– Вы тут что-то говорили, симпатяга? – спросил он, слегка брызжа слюной на подбородок Джейка.
Бронсон небрежно вынул носовой платок из своего нагрудного кармана и вытер лицо, после чего положил платок обратно в карман и произнес:
– Да, как раз собирался сказать. Три момента. Во-первых, у вас жутко несет изо рта.
Шум вокруг стола стих совсем.
Глаза техасца гневно расширились, но прежде чем он успел что-либо сказать, Джейк продолжил, ко всему прочему еще и передразнивая его протяжный южный говор:
– Во-вторых, свинья у корыта ведет себя лучше, чем вы сейчас тут.
Техасец стиснул кулаки, дернул плечами и наклонился вперед, как огромный дуб, который вот-вот свалится.
Бронсон не дрогнул под этой нависающей над ним тушей. Он просто улыбнулся.
– И, в-третьих, если желаете посидеть где-нибудь с настоящей леди, поучитесь-ка играть получше.
– Эй? Ты про что? – взвился возмущенный техасец и указал на стек фишек перед собой. – Я сегодня больше ста поднял!
– На самом деле вы ничего не выиграли, ведь выигрыш считают только перед самым уходом. А вы сегодня домой без гроша в кармане пойдете, так- то.
– Заткнись, придурок. Я горячее, чем лето в Техасе. – Противник Джейка указал на его маленький стек фишек. – Тоже мне, черт возьми, знаток!
– Уж я-то знаю. – Бронсон указал на большой стек фишек техасца на линии. – Сейчас все эти деньги, которые лежат перед вами, перекочуют ко мне. – Он указал на Лэйси. – Эта прекрасная юная леди все еще будет держать меня под руку, а вас выведут отсюда без гроша.
Все собравшиеся вокруг стола с крайним вниманием слушали Джейка. Крупье покачал головой, молча отвечая двум ждущим поблизости сотрудникам службы безопасности. Казалось, он не меньше остальных присутствующих хотел узнать, к чему это все приведет.
Более чем когда-либо запутанный, техасец смотрел по сторонам, как будто ища, нет ли где здесь скрытой камеры.
– На следующем круге вы облажаетесь, – сказал ему Джейк. – На самом деле я так в этом уверен, что поставлю-ка сейчас все свои деньги.
Он собрал свои фишки на три тысячи двести евро, стоявшие на линии, и те восемьсот, что лежали прямо перед ним, и поместил все это во второй и
