– Ты б меня подкормила еще, – прокряхтел Георгий, – цены тебе тогда не было бы…
Прошкандыбав до мертвеца, он заметил пояс, затягивавший тонкую талию лонгструмпа-сапиенса. На поясе висело нечто, вызывающее аналогии с кобурой. Да это она и была – громко сопя, полковник вынул из нее что-то похожее на «маузер», только дуло было длинней, толщиной с три пальца. Попав в руку, оружие словно ожило – мигнул маленький экранчик, наливаясь наполовину красным.
– Ну-ка…
Кузьмичев вытянул руку, направляя дуло к стене, и нажал курок-кнопку. Ослепительный фиолетовый луч ударил в панель, разбрызгивая рдеющие капли металла. Панель медленно угасла.
– Ну, извините… Надо ж было проверить.
Рядом с экранчиком обнаружилась кнопочка, выполненная заподлицо. На ней было изображено белое колечко. Надеясь, что гуманоидная логика схожа, Георгий осторожно нажал кнопку с кольцом. Ничего. Попробовал выстрелить. Никак. Ага… Утопил кнопочку еще разок, вскинул «бластер»…
Лиловый луч погасил вторую панель.
– Будем считать, что предохранитель мы нашли… – удовлетворенно сказал полковник.
Будто подтверждая это, на пол упала простреленная панель и забрякала. С открывшихся полочек посыпались блестящие цилиндрики, похожие на патроны с дробью. Некоторые из них были повреждены выстрелом – их распирала розовая пена, застывавшая на воздухе. На Кузьмичева пахнуло совершенно незнакомым, но возбуждавшим аппетит ароматом. Сглотнув слюнки, полковник сказал:
– Али мы не гуманоиды?
Подняв с полу целый цилиндрик, он вскоре добился того, что из «гильзы» полезла розовая пена. Храбро кусанув, Кузьмичев прожевал нечто сочное, ни на что не похожее, но вкусное.
– «Чего тебе надобно, старче?» – молвила золотая рыбка. – Пробормотал он. – «Базу бы мне, – отвечал старик, – инопланетную, с оружием, и чтоб отопление на полную мощность…»
Георгий вскрыл еще один цилиндрик, закусил, как следует, и проговорил с набитым ртом:
– «Ступай себе с богом, – отвечала ему золотая рыбка, – будет тебе база пришельцев из космоса…»
Глава 10
Воданлаг
Алла проснулась без пяти восемь и лежала, кутаясь в одеяло, изыскивая то положение, в котором теплее всего. Устроившись наконец, она с тоскою стала ожидать неизбежного – энергичных шагов дежурного.
Сон не отпускал ее, тело погружалось в дрему, а рассудок тащил организм в явь. Пятью минутами не надышишься…
По снегу заскрипели шаги. Сердце у Миньковской сжалось. Приклад автомата с грохотом заколотил в дверь, и грубый голос гаркнул:
– Подъем!
Девушка со злостью откинула одеяло и спустила голые ноги на холодный пол. Гады! Себе так топят круглые сутки, а тут сунут охапочку несчастную, и попробуй согрейся! За ночь балок выстуживало так, что пар шел изо рта.
Алла торопливо оделась. Шуба из подобрахии была тяжела, но тепла. Строго говоря, это была не шуба, а дубленка – примитивная, с грубыми швами, но крепкая. На голову Миньковская натянула толстую вязаную шапочку, ноги сунула в унты. Великоваты, но ничего… Какая теперь разница?
Девчонки просыпались тяжелее – ворочались, ныли, стонали.
– Поднимайтесь, – буркнула Алла. – Опять хотите без завтрака остаться?
Наташа захлюпала носом и села, кутаясь в одеяло.
– О, как я хочу спать! – простонала она.
– Да что толку? – подала голос Маруся Пивоварова. – Проваляешься только минут десять, замерзнешь и все равно вскочишь!
Алла оглядела тесный балок. Лядов подселил к ней десять человек, теперь вдоль стен тянулись койки в два яруса. А иной мебели и не полагалось.
«Обедать будете в столовой! – объявил помполит. – А научные исследования мы временно отменяем – нечего удовлетворять свое любопытство за общий счет. Работать надо!»
– Все оделись? – спросила Миньковская. – Наташка, давай быстрей!
– Сейчас, сейчас!
Чередой девушки вышли во двор и побрели в столовую – длинный, низкий барак рядом с баней, похожий на конюшню. Внутри стояло два
