Долгий путь к маленькой сердитой планете

Сиссикс фыркнула. – И догадайся, где Охан?

«В каюте?»

Сиссикс покачала головой.

– Они сидят в грузовом отсеке вместе с техниками.

Эшби недоуменно заморгал, уставившись на нее.

– Знаю. Охан ничего не говорят, просто сидят в углу, на своем месте, как всегда. Но они не возвращались к себе в каюту, и когда Киззи ходила за каким-то инструментом, они ходили вместе с ней. Никогда бы не подумала, но сейчас Охан не хотят оставаться одни.

Эшби снова заморгал.

«Ха!» – написал он.

Прошел час. Удовлетворенно кивнув, доктор Шеф развернул монитор так, чтобы было видно Эшби. На экране было изображение с видеокамеры одного из иммуноботов, который делал… что-то с большой белой губчатой стенкой (костью челюсти, предположил Эшби). Рядом суетились другие боты, похожие на водяных пауков.

– Все идет хорошо, – произнес доктор Шеф.

Эшби вынужден был поверить ему на слово. Он понятия не имел, что здесь происходит, а зрелище собственных внутренностей неизменно производило на него неприятное впечатление.

– Теперь ты можешь говорить, но никаких резких движений, пожалуйста! Перелом еще не полностью сросся. И с твоим мозгом еще необходимо немного поработать.

– Говорила я тебе! – сказала Сиссикс.

– Спасибо, – произнес Эшби, осторожно шевеля ртом. – Признателен тебе за сочувствие. – Он облизнул губы. Во рту у него оставался неприятный привкус. – Можно воды?

Наполнив в раковине стакан, Сиссикс поднесла его Эшби к губам, помогая пить.

– Больше ничего не нужно?

– Нет, – сказал Эшби. – Впрочем, подожди. Ты можешь позвать сюда Розмари?

Сиссикс склонила голову к воксу.

– Лови, ты все услышала?

– Я ее позову, – сказала Лови. – Эшби, я рада снова слышать твой голос.

– Спасибо, Лови, – сказал Эшби.

Через несколько минут в дверь просунулась курчавая голова.

– Вы хотели меня видеть?

– Заходи, Розмари, – сказал Эшби. – Садись.

От обезболивающих препаратов речь его стала невнятной, словно он слишком много выпил. Ему хотелось надеяться, что у него изо рта не течет слюна.

Розмари пододвинула к койке табурет.

– С вами все в порядке? – участливо спросила она.

– Все замечательно. Ублюдок разбил мне челюсть, но это лучше, чем получить заряд импульсной винтовки. – Эшби откинул голову на подушку, стараясь собраться с мыслями, несмотря на сотрясение мозга и туман, вызванный лекарственными препаратами. – Не знаю, почему этот тип меня ударил.

Он потер глаза, пытаясь прогнать головокружение.

– Наверное, просто чтобы запугать нас, – предположила Сиссикс. – Показать нам, кто хозяин. Могу сказать, что лично мне было страшно.

Она положила голову Эшби на плечо.

Розмари всмотрелась в лицо капитана. Что-то привлекло ее внимание.

– В чем дело? – спросил Эшби.

– Вы прикасались к своему лицу, когда говорили с командиром акараков? Вот так, как вы делаете сейчас?

– Мм… ну да, наверное. – Эшби рассеял туман, стараясь вспомнить. – Не могу сказать, все произошло так быстро.

– Может быть, сделали вот так? – Розмари потерла глаза ладонью, словно у нее болела голова.

– Возможно. Да. Да, сейчас я точно вспомнил!

Розмари поморщилась.

– Это все объясняет. Понимаете, вот этот жест… – Она отвела большой палец назад, а остальные выпрямила, изображая своей рукой грубое подобие конечности хармагианина, и дважды провела ею по глазам, – он для хармагиан крайне оскорбительный. А речь и жестикуляция акараков подверглись