– И вось гэта? – Председатель правления отчеркнул строчку ногтем.
– «Острый и принципиальный разговор о любви к Родине ведут балерина и рабочий», – прочел вслух секретарь. – Чытав.
– А хто гэта написав, ведаешь?
Секретарь покрутил головой.
– Вось! – Скурко положил перед ним раскрытый журнал.
– Сергей Девойно, живет в Минске, работает на тракторном заводе, – прочел секретарь. – Ня ведав.
– Як и я, – зло произнес председатель. – А цяпер зразумей! У Маскве у ЦК КПСС ведають – сам Брежнев пра яго казав, а мы – не. Што пра нас падумаюць? Чым мы тут займаемся? Мне з ЦК телэфанавали, пыталися пра Дэвойно. А мне адказаць нечаго. Сорам! Вось што, Микола! Самое большае праз тыдзень хлопец павинен быть в Саюзе. Ниякого абмеркавання на сэкцыи, прымем на прэзидыуме. И яшчэ. З ЦК паведамили, што ён жыве на кватэры. Трэба падтрымать талент. Пашукайце там чаго-небудзь.
– Зробим! – пообещал секретарь…
Плюшек я, конечно, ожидал, но чтоб так скоро… Не прошло и двух дней после разговора в парткоме, как в корпус позвонили из Союза писателей. Лиля прибежала ко мне на участок встрепанная. Я поднялся в управление.
– Сергей Девойно? – уточнили в наушнике.
– Он.
– Меня зовут Николай Иванович, я секретарь правления Союза писателей БССР по работе с молодыми авторами. Мы прочитали вашу повесть, опубликованную в журнале «Юность». Есть мнение принять вас в Союз писателей. Согласны?
– Да, – подтвердил я.
– Тогда не будем терять время. Когда заканчиваете смену?
– В пятнадцать тридцать.
– Сразу после работы подъезжайте к нам на Фрунзе, пять. Мой кабинет…
Я подъехал. Секретарь, мужчина лет пятидесяти, попросил меня написать заявление и составить список опубликованных произведений. С последними было просто: повесть «Черный лебедь», журнал «Юность», номер 11 за 1975 год. Всё. Я заикнулся о рекомендациях членов Союза – их требовалось три. Мне ответили, что это не моя забота. После выходных меня пригласили опять, и сам Максим Танк вручил мне удостоверение члена Союза. Лично. Человек- легенда, чьим именем в мое время назовут улицу в Минске и Педагогический университет, жал мне руку и говорил теплые слова. Я охреневал. Нет, я рассчитывал, конечно, на членство в Союзе, но собирался ждать выхода книги, а после стучаться в дверь. По журнальным публикациям в Союз писателей принимали в исключительных случаях. А тут – раз и готово. «Лебедь» стал для меня не паровозом, а линкором, растолкавшим выстроившиеся в очередь суда.
Из кабинета председателя меня отвели в Литфонд. Там поинтересовались моими жилищными условиями и предложили «подменку» – однокомнатную квартиру в старом доме. А вот на фиг! «Подменка» – дело опасное: влезть легко, выбраться трудно. Стоит вселиться, и о тебе мигом забывают: не на улице человек живет. А что в тесноте, так и другим трудно. Знаю, проходили.
– А можно кооперативную квартиру? – спросил я.
– Возьмешь кааператыв? – удивился глава Литфонда.
– Если можно, – попросил я.
– Кольки комнат?
– Три. По одной на нас с женой и кабинет мне, как члену Союза.
– Не пытанне, – сказал глава и снял трубку с телефонного аппарата.
Назавтра я пришел в горисполком, где предъявил наши с Лилей документы и справку из Союза писателей. Здесь я охренел снова. Мне предложили на выбор квартиры сразу в нескольких домах. Как в уже готовых, так и в пребывающих в стадии строительства. В своем времени я ждал в очереди на кооперативную квартиру много лет. Когда родилась дочь, побежал в исполком и схватил первый же вариант. Жизнь в «подменке» достала до печени. И никакого выбора этажа – что вытянул при жеребьевке на собрании жильцов, там и жил.
– А есть ли с раздельными комнатами и с санузлом у спальни? – обнаглел я, вспомнив свою «чешку».
– Есть, – сказала принимавшая меня чиновница. – Экспериментальная серия, чешский проект. Но это Юго-Запад, улица газеты «Правды»[21]. Не самый лучший район. Да и сдадут только к июлю.
Чиновница проговорила это пренебрежительно. Я едва сдержал смех. В том времени я жил на Юго-Западе, только в другом микрорайоне. В будущем как раз у проспекта «Правды» появится станция метро, и непрестижное сегодня место станет весьма востребованным.
– Беру! – сказал я и достал из сумки коробку конфет. – Это вам в знак внимания.
– Что вы? – делано засмущалась чиновница, но коробку взяла.
Мне вручили квитанцию для оплаты первого взноса за квартиру – две тысячи восемьсот рублей. Пришлось выгрести все наши с Лилей сбережения.
