– Этот долбаный беспредельщик еще и стебется над нами! – вскипел Культяпый, прочтя адрес и послание на «посылке». – Да что за гнида так измывалась над Дубаем? В чем он перед нею провинился?
– Ни в чем, – ответил Мизгирь. – Кирюха не бредил, когда заикнулся про Папу Карло. Действительно, похоже на его рук дело. Сачок, там возле прибитого к косяку сердца буква «М», случаем, кровью не написана?
– Была, ага. Здоровенная такая, на полдвери, – подтвердил чулымец, убирая проклятую коробку с глаз долой обратно под стол. – Эй, а ты откуда узнал?
– Неважно, – отмахнулся комвзвода. Но поскольку чулымцы внезапно стали его союзниками в войне с Мороком, он счел должным посвятить их в некоторые подробности. – Этот монстр не впервые пускает чью-то кровь за последние дни. Кажется, от землетрясения у Папы Карло напрочь сорвало крышу, и он взялся за старое. Ты, вижу, не в курсе, что до того, как загреметь в Острог, этот тип был известен в здешних краях под кличкой Морок. И что Семен Мотыга считал его своим лучшим мокрушником.
– Вот так новость! – Культяпый присвистнул и переглянулся с Сачком. – Расскажи мне ее другой стрельбан, в жизнь бы не поверил. Но раз ты в этом убежден… Короче говоря, наш старик со шрамом всего лишь прикидывался ветошью, давая вытирать о себя ноги, да?
– Не таким уж он был тихоней, – возразил Мизгирь. – Вспомни букву «М» возле трупа Дерюги-младшего. Никто не придал ей особого значения. А зря. Ведь это был знак Морока, хорошо известный здесь четверть века назад. Да только ни вы, ни братья Дерюжные о нем не слышали, а иначе сообразили бы, с кем имеете дело.
– Ну лады. – Громила придвинул к себе стул и оседлал его, хмурый и озадаченный. – Чертов Морок вернулся и замочил Дубая, чтобы не платить ему долг. И еще перебил всех «святых», раз их тут нет, а к двери их хаты приколото чье-то сердце. К «святым» у Морока, поди, тоже давние счеты – кому в Остроге эти твари не встают поперек горла? То есть это что получается – Чулым тоже под угрозой, раз он наехал на Морока и поставил его на «бабки»?
– Сам-то как думаешь? – хмыкнул Мизгирь. – Морок добрался до одного из Дерюжных, потом замел следы, и ему это сошло с рук. Насколько ты уверен в охране своего босса? А Петьку, надо полагать, стерегли получше, чем Коляна.
– Поганый расклад, – согласился Культяпый. – Надо срочно рвать когти домой. И сигналить братве, что в городе завелся безбашенный мокрушник, которому ни законы, ни авторитеты не указ. Куда он мог смыться после того, как изрубил Кирюху, есть соображения?
– А в какой угол курятника бросится лиса, если она уже начала резню? Да куда угодно. – Капитан не стал добавлять «в том числе и к нам». Вместо этого признался: – Тут еще кое-что не дает мне покоя. Дубай сказал, что его сначала отравили газом, а уже потом искалечили. Если это правда, то откуда у Морока взялся газ?
– Братаны, сидевшие в Остроге, говорят, что «святые» подавляют там бунты усыпляющим газом, – ответил чулымец. – Его закачивают в вентиляцию из баллонов с китайскими иероглифами. Газ безвредный, только башка от него потом болит, как с похмелюги, но с ног валит махом. Пару раз вдохнул – и в отключку на целый час.
– И на кой черт «святым» в Погорельске газ?
– Я же сказал: у них здесь был пункт для сбора пожертвований. А кто бы еще подогнал им такую химию, если не китайцы?
– Что-то я не нашел у них на складе эти баллоны, – почесал макушку Сачок. – И лекарств там не видно. Может, они того… кинуть нас хотели с таблетками?
– Вроде раньше за ними такое не водилось, – усомнился Культяпый. – Наверное, это Морок стащил отсюда все ценное. Сколько дней он тут проторчал?
– Не меньше трех, – прикинул Мизгирь. – На следующий день после землетрясения Морока видели близ нашего поселка. Но прибитое к косяку сердце начало разлагаться, так что его вырезали из тела явно не вчера.
– Пропади все пропадом! – всплеснул руками чулымец. – Ежели так, выходит, это не святоши, а Морок базарил с нами насчет «колес»!
– Вы что, не видели, с кем договаривались?
– Нет. Нам отвечали через дырку в досках. Но ты сам прикинь: с чего бы вдруг мы заподозрили, что в конторе чужак?
– Оба-на! – воскликнул Сачок, открыв дверь чуланчика и обнаружив за ней огромный сейф, куда при желании поместился бы даже мотоцикл. – Слышь, Культяпый, кажись, я нашел тайничок святош!
– Он заперт? – поинтересовался громила, поднимаясь со стула. Ему не хотелось возвращаться к боссу с одними плохими новостями. Доставленная Чулыму коробка с лекарствами обещала подсластить для него «пилюлю» дурных вестей.
– Ключ торчит в двери, – ответил Сачок. – По ходу, Морок и тут покопался. Но ведь он не двужильный, чтобы утащить отсюда все. Что-то здесь наверняка осталось.
– Погоди, не открывай! – всполошился Мизгирь. – Морок жил здесь три дня. Мало ли какую подлянку он мог устроить тому, кто… А, черт возьми!
Предостережение безнадежно запоздало. Сачок к нему не прислушался и, потянув за торчащий из скважины ключ, открыл дверь сейфа. Вот только обнаружил внутри совсем не то, что хотел.
Раздался металлический щелчок, бандит отшатнулся от двери… и схватился обеими руками за торчащий у него из солнечного сплетения арбалетный
