– Каких еще дырок?! – живо поинтересовался я.
– Да обычных, буром, – пожал плечами шкипер. – Клад все искал.
– Какой еще клад?! – Головешку известие о том, что, возможно, буквально у него под носом долгое время находился клад, заставило вскочить на ноги. – Почему я о нем ничего не знал?!
Один из попугаев на его плече презрительно щелкнул клювом:
– Жадный беден всегда.
Тед фыркнул в ответ не менее презрительно.
Судя по лицам остальных, Головешка в своем неведении был далеко не одинок.
– Мне один надежный человек о нем рассказал, – неохотно поделился Стерк. – Что, мол, на всех пакетботах существуют тайники, где перевозят груз особой ценности. Ну я и попытался его найти, – после чего торопливо добавил: – Нет, найди я клад, мы бы честно его на всех поделили!
– А дырки-то зачем сверлил? – спросил Блез.
– Ну не крушить же все подряд, – развел руками Стерк. – А небольшая дырочка – самое оно! Вынул бур, а оттуда монетки и посыпались. Или драгоценные камешки. – Глаза у него мечтательно закатились.
– Что же молчал? Скажи ты нам, и мы бы тебе помогли. – Гайат, которому все еще было стыдно за недавнюю панику, любым способом пытался загладить свое поведение.
– И дырок на корабле было бы столько, что он затонул бы еще в начале нашего плавания, – справедливо заметил шкипер.
Я посмотрел на Рейчел с Мэри: поняли ли они, что дырки не были выгрызены крысиными зубами, а просверлены человеком почти без мозгов?
Но нет, обе они занимались своими делами. Мэри – тем, что любовалась сережками в крохотное, спрятанное в ладони зеркальце, поочередно поворачивая то одно, то другое ухо. Рейчел неотрывно смотрела в воду. Возможно, переживала из-за потери всех своих нарядов.
– И рассказали тебе о тайниках с сокровищами за бутылкой рома в одной либасонской таверне, – сказал Блез.
– А ты откуда знаешь?! – удивился Стерк.
– Да так, догадываюсь, – только и ответил он. Блез хотел добавить что-то еще, но я вовремя толкнул его локтем в бок: сейчас не время, действуем, как договаривались.
– А теперь слушайте все, сейчас вы услышите нечто очень важное, – и, дождавшись пика внимания, я начал: – Итак, вот что я хотел бы вам сказать. Вернее, сознаться. А если быть совсем точным, объяснить недоразумение…
– И кто же вы тогда? – после продолжительного молчания, которое нарушалось только плеском волн да криком чаек, спросил Гайат.
– Тот, кем и был всю предыдущую жизнь, – пожал я плечами. – Счастливчик Леонард.
– А как же… – И Гайат, а затем и все остальные, кроме девушек, Блеза и Головешки, посмотрели на Алавира.
Ведь именно он заявил, что я действительно Черный Корсар. Пришло время пожать плечами уже Алавиру.
– Все верно, – глядя на меня укоризненно (мол, не самое время для признаний сейчас, когда нервы у всех и без того напряжены), сказал он. – Черный Корсар – другой человек. Но!.. – повысил Алавир голос. – Разве вас что-то не устраивало? Сожженный «Нетопырь», взятая на абордаж без малейшей царапины «Улыбка покойника». А как легко мы расправились с двумя брангарскими кораблями! От гибели их спасло только чудо! А последний случай с «Гливленской розой»?! Подошли, постояли рядом, получили вознаграждение и поплыли себе дальше! Да, вознаграждение было небольшим. Но ведь возьми мы его на абордаж, что бы от этого изменилось? Разве золота на его борту стало бы больше?! Прошу заметить, что все это было сделано на «Морском орле», у которого от настоящего корабля – только название! Да самому Черному Корсару не удалось бы и половины того, командуй он пакетботом. Теперь подумайте сами: какие дела мы смогли бы натворить, будь у нашего капитана корабль настоящий?! Еще вопросы есть?
– Так-то оно вроде все и так, – протянул Гайат. – Да вот только…
– Что «вот только»? – живо поинтересовался Алавир. – Говори!
– Лучше я скажу. – Казимир жестом руки заткнул уже открывшего рот Гайата. – Капитан! – с чувством сказал он. – Признаться, я даже счастлив, что вы не Черный Корсар. Все-таки у того руки – по локоть в крови. И в любом случае я на вашей стороне!
После чего демонстративно пересел ко мне поближе.
– Еще господин виконт утверждал, что наш капитан – Черный Корсар, – заметил кто-то. – Причем поклялся своей дворянской честью.
На дю Эскальзера было больно смотреть, настолько его поразило неожиданное известие.
– Да, вот еще что, – судя по всему, никто на меня кидаться не собирался. – Разве я хоть раз говорил или хотя бы намекал, что я действительно тот, кем на самом деле не являюсь? Хотя бы единожды?
– Нет, вы все время только отказывались, – немного подумав, сказал Райан. – С самого начала, когда мы пришли к вашему дому в Либасоне.
И снова воцарилось молчание, пока Стерк не сказал:
– Жаль, конечно. Всю жизнь мечтал ходить под флагом Черного Корсара. Не получилось. У меня единственный вопрос: а дальше-то что? Ну доберемся мы до Терессы, совсем немного осталось, и что потом?
