который я посетила однажды в Амстердаме. Необычно было еще то, что посетители, которые занимали почти все столики, курили. Я уже очень давно такого не видела. Видимо, для этого заведения закон не писан.
Я так засмотрелась по сторонам, что не заметила, как чуть не врезалась в метрдотеля, когда он неожиданно остановился у одного из столиков.
– Мистер Хадсон, полагаю, это ваша спутница.
– Благодарю, Рассел, – я наконец заметила Бена.
Он сидел в расслабленной позе с закинутой одна на другую ногой и потягивал виски. На нем был серый костюм в тонкую еле заметную белую полоску, светло-коричневые туфли, волосы были взъерошены.
– Я вижу, праздники идут полным ходом? – я усмехаюсь. – Смыл весь блеск?
– А я вижу, что ты и правда не стала особо напрягаться и надела то, что лежало выше всего на твоем кресле?
– На полу. Я подобрала вещи с пола, – а он держит удар. – Кстати, мне так больше нравится, – я показала пальцем на его костюм. – Это больше ты. А на Новый год такое ощущение, что взяли из магазина манекен и прикрутили на него твою голову.
– Ты будешь смеяться, но тот костюм я и правда купил в отеле, – он спохватывается, чтобы помочь мне отодвинуть стул, но я на него смотрю убийственным взглядом, чтобы он даже не смел, и ему ничего не остается, как сделать вид, что он просто решил поменять ноги местами. Я не феминистка и не прочь, когда мужчины ухаживают, но он слишком поздно спохватился.
– А я уж было подумала, что тебя мамочка одела. Она вроде у тебя строгая. Во сколько ты сегодня обещал быть дома?
– Давай, отрывайся. Я это заслужил, – говорит он, кивая головой. – Можешь даже вылить на меня графин с водой, но, пожалуйста, сделай это в конце вечера. Не хочется сидеть мокрым весь ужин.
– А кто сказал, что я останусь тут до конца ужина? – спрашиваю я.
– Поверь, Ким, – он пододвигается ко мне. – Когда принесут первое блюдо, ты будешь умолять меня остаться здесь навечно.
– Умираю, не могу, как хочу попробовать что-то безумно дорогое и крошечное на огромной тарелке с непроизносимым французским названием, – этот ресторан никак не мог подавать картошку фри с гамбургером. – Бла, бла, бла, эта фуа-гра была восхитительна.
– Я вижу, ты еще не поняла, что это за место. Уверяю тебя, ни трипэдвайзер, ни Мишлен о нем не знают. Это, скажем так, место для своих. И кухня у него тоже своя. И кое-что еще. Но об этом немного позже.
– Ой, как много тайн. Скажи, Бен, а мне сейчас нужно будет проходить какой-нибудь обряд масонов? Ну, там с девственницей на алтаре заняться страстной любовью? – я понимаю, что уже немного перебарщиваю, но никак не могу остановиться.
– Только если ты этого захочешь сама. Но я бы посмотрел, – он притворно закатывает глаза вверх, делая вид, что мечтает.
– И не сомневаюсь, – говорю я в то время, как к столу подходит официант и наливает в мой бокал красное вино.
Странно, бутылка уже была открытая, даже не предложили попробовать. Мне нравится это заведение все больше и больше.
– Надеюсь, ты не возражаешь, – он взглядом показывает на бутылку, – я выбрал вино за тебя. Подумал, что ты не будешь против.
– А что, я не похожа на ту девушку, которая могла бы сама выбрать вино? В вине могут разбираться только девушки голубых кровей, окончившие Гарвард?
– Вообще-то не думал об этом, – видно, как он уже сдерживается из последних сил. – Просто красному вину нужно подышать, чтобы оно открылось во всей своей красе. Глоток воздуха. А для этого нужно было время. И вот ты пришла ровно к тому моменту, когда вино стало еще вкуснее. Хочешь, выбери сама.
– О’кей, – я закуриваю. Боже, что за чудесная вещь курить в ресторане! Я словно в Диснейленде только для курящих. – А хотя бы меню мне можно? Или еду ты тоже выбрал за меня?
– Тут такое дело, – он ухмыляется, – даже я не могу выбрать, что буду есть. Тут вообще нет меню. Я же говорю, в этом ресторане очень специфическое меню. Но я уверен, ты не пожалеешь.
– А если мне это не понравится?
– Ким, если я хоть немного разбираюсь в людях, обещаю, что тебе понравится.
– Я вот тоже вечно думаю, что разбираюсь в людях, но знаешь, жизнь часто показывает, что это не так.
– Может, просто это не те люди? – спрашивает Бен.
– Может, просто я слишком многого от них жду?
– А разве вообще стоит это делать? В смысле ожидать что-то от кого-то? Не легче все брать в свои руки, не надеяться ни на кого и не разочаровываться в конечном итоге?
– Вообще-то проще. Но знаешь, всегда есть такой маленький и пугливый монстрик внутри меня с большими милыми глазками, который говорит: «Ну, в этот раз, может, меня не обманут? Ну, давай попробуем». И ты веришь этому милому монстрику уже в тысячный раз, и все равно где-то да и будет подстава.
– Знаю. Но я его вытравил, – говорит Бен и сильно затягивается. – Точнее, люди, которым этот монстрик доверялся, его убили. Потихоньку всю дорогу
