Это слово приходит в голову первым – ты пытаешься представить то, что представить невозможно, пытаешься справиться с помощью одного слова, справляешься, определяя неопределимое, но в глубине души понимаешь, что неспособен проникнуть в суть. Вселенная – это пустота, мрак, звезды, галактики, но в первую очередь – бесконечность. Колоссальные расстояния, которые невозможно оценить. Расстояния, измеряемые веками. Невероятный простор, заполненный бесчисленными планетами: полными жизни и мертвыми, созданными из камня и газа, из огня и льда, огромные, соперничающие со звездами, и малюсенькие, как детские игрушки.
Миллионы и миллионы планет… Песчинки, рассыпанные по пространству, столь огромному, что считается Абсолютом.
Ведь там, где нет Вселенной – нет ничего.
Песчинки, незаметные на полотне бесконечности, и настолько далекие, что добраться до них можно только с помощью мечты.
Но все, что мыслимо, – осуществимо.
Еще Вселенная украшена ярчайшими кометами, вечными путешественницами по темной пустоте безжизненных пространств. Черными дырами, пожирающими и материю, и свет, и время. И звездами. Прекрасными, завораживающими звездами: желтыми и голубыми, белыми и красными, гигантскими и совсем крохами… Удивительными самоцветами, переливающимися на завораживающем черном платье.
Звезды, дарующие тепло и свет, жизнь и надежду, наполняющие мечтой и желанием совершить невозможное.
Звезды, на которые можно смотреть бесконечно.
И среди миллиардов восхитительных самоцветов, каждому из которых навечно определено собственное место, пряталась уникальная звезда-бродяга, черная и снаружи, и изнутри, пылающая, но не сжигающая, дарующая жизнь тем, кто жизнь ненавидит.
Черный бриллиант среди рассыпанных по бесконечности драгоценностей, ровесник Вселенной, не ставший Абсолютом. Обитель тех, кто появился в столь ужасном грехе, что вся последующая мерзость стала жалким его подобием. Звезда, пылающая первородным злом, испускающая потоки темной энергии Ша, проникающие в самые дальние уголки бесконечности. Звезда, подобная котлу, в котором бурлят, мешаясь в омерзительных союзах, чудовищные существа.
Проклятая Звезда.
Обитель Древних.
Punto
Хотел ли Николай переезжать из «почти центра» Москвы за МКАД? Пусть даже и в новый дом небольшой этажности, стоящий на краю леса, неподалеку от озера с действительно чистой водой? И при этом – в считаных километрах от Кольцевой. Сложный вопрос. Николай Таврин родился и вырос в Москве, «почти в центре», с детства свыкся с городским шумом, с огромным количеством автомобилей, с постоянной суетой, и с тем, что «прогуляться» – это пройтись по асфальту, а не по земле, но при этом – за двадцать минут пешком добраться до Кремлевской набережной. Разорвать привычный уклад казалось невозможным, но жизнь есть жизнь, изменения неизбежны, и часто бывает так, что, хоть с сомнением, с опаской, но выбираешь неожиданное новое, словно бросаясь в омут, и ждешь – чем все закончится.
К двадцати восьми годам Таврин стал единоличным владельцем доставшейся от родителей квартиры «почти в центре», за которую ему предложили настолько хорошие деньги, что отказываться было глупо. Продав родительское гнездо, Николай купил трехкомнатную квартиру и гараж, правда, за МКАД, стал обладателем новой машины и счета в банке, позволяющего молодому человеку с оптимизмом смотреть в будущее.
Микрорайон, в который переехал Таврин, вплотную примыкал к старому, одному из первых, что когда-то вылез за пределы московского овала, а естественной границей между ними служили гаражи. И не просто гаражи, а дворцы гаражей, кооперативное чудо советских времен, выстроенное с весомой солидностью ядерных бункеров. Капитальные, кирпичные, надежно охраняемые гаражи, не чета многоэтажному паркингу, который подрядчик воткнул для жителей новых домов. На гаражи Николай сразу положил глаз, отправился «на разведку» до того, как были оформлены документы на квартиру, и через пару дней стал счастливым обладателем просторного бокса, сухого, довольно чистого, отделанного изнутри деревом, да еще с ямой, которую бывший владелец использовал в качестве погреба.
Нюта отнеслась к покупке недвижимости положительно и похвалила Таврина за предприимчивость, сказав, что «место в паркинге – это всего лишь линия на полу, а гараж – это гараж». Нюта, кстати, была еще одной причиной, почему Николай отправился за МКАД. Его девушка терпеть не могла старые дома, не выносила атмосферу «почти центра», с его шумом, суетой и огромным количеством автомобилей, наполняющих мир вокруг выхлопными газами и вечными пробками. Нюта мечтала о большой, просторной и современной квартире там, где тихо, а гулять можно не только по асфальту, но и по траве. К тому же неподалеку, пятнадцать минут на машине, жили родители Нюты, и как говорила девушка: «Рано или поздно им придется нянчиться с внуками». Сам Николай так далеко не заглядывал, но не мог не отметить практичность подруги.
Переезд завершился, жизнь стала потихоньку налаживаться.
В конце апреля, когда лесные тропинки достаточно подсохли, молодые люди купили велосипеды и принялись изучать окрестности своего нового дома. Объездили со всех сторон озеро, отметив пляжи и тихие, укромные заводи, в которых так хорошо отдыхается вдвоем, побывали в деревне, где стояла старинная, то ли XVIII, то ли вообще XVII века церковь, облазили заброшенную воинскую часть и развалины старого, еще дореволюционного поместья.
И вот в одну из таких весенних, «разведывательных» поездок Таврин и познакомился с Ермолаем. Ну, то есть не совсем познакомился – встретился,
