– Нормально.
– Вытащи меня отсюда.
– Сейчас.
Бронерожка отыскала на стене панель с шестью рычагами – по числу подвешенных над пропастью клеток, – опустила вниз второй слева, и с облегчением вздохнула, увидев, что временная темница унылого Хиши поехала к площадке. Остановилась над ней, опустилась вниз – цепь, на которой висела клетка, загрохотала, – и дверца распахнулась.
– Я свободен!
Дикий даже не выскочил, а буквально выпорхнул из клетки, завопил, завизжал, закрутился на одном месте, подпрыгнул и радостно посмотрел на замершую Ашугу.
– Я свободен!
– Поздравляю, птица.
– Почему ты так долго?
– Я вообще не знала, что ты здесь.
– Конечно, не знала! – немедленно запричитал Страус, уперев крылья в бока. – Кому какое дело до несчастного Хиши? Даже если бы я пропал навсегда, меня хватились бы лишь через тысячу лет. А может, и не хватились бы. Позабыли бы, конечно… Почему я здесь оказался?
– Потому что ты – не фея, а входить в Сокровищницу могут только Непревзойдённые, – поведала Бронерожка. Подумала и добавила: – Непревзойдённые и я.
Ну, чтобы Страус не слишком задавался.
Удар достиг цели.
– Чем ты такая важная? – обиделся Хиша.
– Я умная.
– А я?
– Не знаю, – хмыкнула Ашуга. И невинно поинтересовалась: – Сколько книг ты прочитал?
– Книг я, может, и меньше тебя прочитал, зато о защите Дворца вспомнил раньше, – парировал Страус.
Крыть библиотекарю было нечем, да и не хотела она препираться, поэтому улыбнулась, продемонстрировав Дикому клыкастую пасть из-под выдающегося вперёд рога, и дружелюбно предложила:
– Не обижайся, птица, я ведь знаю Непревзойдённых гораздо дольше тебя.
– Конечно, я не имею права даже немного обидеться. Конечно…
Хиша вновь собрался заныть о том, какой он несчастный, но передумал, услышав строгое:
– Помни, птица, что даже у моего ангельского терпения есть предел.
– Хочешь сказать, что я до него добрался?
– Ты находишься в миллиметре от него.
Страус смерил взглядом массивную фигуру скромного библиотекаря, мысленно сравнил со своей, пернатой и щуплой, представил, что способна сделать с ним Бронерожка, и вернулся к серьёзному тону:
– Перед тем как меня швырнуло в клетку, я кое-что увидел в Сокровищнице.
– Что? – заинтересовалась Ашуга.
– Распахнутый сундук.
– Распахнутый сундук?
– Распахнутый сундук, – подтвердил Дикий.
– Сундук? – вновь уточнила библиотекарь.
– Ты плохо слышишь?
– Я плохо вижу, а слышу очень хорошо.
– Не очень-то заметно.
– Поверь на слово, – Бронерожка помолчала, после чего осведомилась: – Почему ты обратил внимание на распахнутый сундук?
– Потому что рядом с ним лежало несколько коробок и шкатулок.
– И что?
Ашуга была ещё совсем юной девушкой, большую часть жизни провела на острове, не побывала и в четверти тех передряг, что выпали на долю Хиши, и потому не смогла должным образом оценить его сообщение.
– Распахнутый сундук, а рядом валяются вынутые из него коробки и шкатулки… Похоже, будто кто-то что-то искал, – с необычайным для себя терпением
