Поцелуй обмана

никогда не смогла бы уважать такого человека.

Теперь они знали, с чем мне пришлось столкнуться и с чем еще предстояло столкнуться им самим.

– Что она понимает? – спросил Оррин, держа в руке ногу куропатки. Он поковырял в зубах и вытащил застрявший кусок мяса. – Она же просто девчонка. Так всегда делается.

– И за кого же она тебя принимала? – спросил Тавиш.

– За крестьянина, батрака, приехавшего на праздник.

Джеб рассмеялся.

– Ты? Батрак?

– Ну а что, славный паренек с фермы выбрался в город повеселиться, – сказал Оррин. – Ты ей ребенка-то сделал?

Я стиснул зубы. Я никогда не выпячивал своего положения перед товарищами, но сейчас не колебался.

– Придержи язык, Оррин. Ты говоришь о своей будущей королеве.

Свен взглянул на меня и едва заметно одобрительно кивнул.

Оррин отшатнулся в притворном страхе.

– Ну так повесь меня. Похоже, у нашего принца наконец появились зубки.

– Пора бы уже, – добавил Тавиш.

– Мне жалко венданцев, которые ее украли, – подключился Джеб.

Судя по всему, то, что я напомнил о своем статусе, никого из них не смутило. Наоборот, возможно, они даже ждали этого.

– Я одного не понимаю, – сказал Джеб. – Почему венданец не дал тому охотнику за выкупом просто перерезать ей горло – ведь тот сделал бы работу за него?

– Потому что я стоял прямо у него за спиной. И велел ему стрелять.

– Ну а зачем они потащили ее в Венду? Выкуп? – вставил Тавиш. – Какой ему смысл был брать ее с собой?

Мне вспомнилось, какими глазами Каден смотрел на Лию в самый первый вечер – как пантера на лань – и как его взгляд менялся день от дня.

Я не ответил Тавишу, и само мое молчание, возможно, стало достаточно выразительным ответом.

Была долгая пауза, потом Оррин рыгнул.

– Мы вернем нашу будущую королеву, – сказал он, – а их оскопим и нанижем на вертел все их чертовы достоинства.

Да, временами грубая речь Оррина казалась более изысканной и красноречивой, чем у любого из нас.

Глава пятьдесят восьмая

Я сидела на поросшем травой обрыве над рекой и смотрела на быстрое течение. Мои мысли переносились из прошлого в настоящее и обратно. В последние дни я усиленно отъедалась и старалась набраться сил. Большую часть времени я проводила на лугу под бдительным присмотром Эбена или Кадена, но теперь мне удавалось отгородиться от них, как научила Дихара, и пытаться слушать. Это занятие было еще и моей молитвой о том, чтобы найти дорогу домой.

Стоило мне наклонить голову к плечу, закрыть глаза или поднять лицо к небу, как Каден решал, что я снова устраиваю представление для публики. Зато Эбен смотрел на меня широко открытыми от изумления глазами. Как-то он спросил, правда ли я видела стервятников, круживших над его костями. В ответ я лишь пожала плечами. Лучше пусть изумляется и держится на расстоянии. Мне не хотелось снова ощутить его нож у себя на горле, а по словам самого же Кадена, я до сих пор оставалась в живых лишь благодаря дару. Сколько это еще может продолжаться?

В то утро после завтрака Каден объявил мне, что осталось три дня до отъезда, а это означало, что следует поторопиться. Мои тюремщики заметно ослабили бдительность, потому что я не делала попыток улизнуть. Мне же не хотелось спешить, чтобы не спугнуть удобный случай. Я расхаживала по стану, приглядывая, не лежит ли у кочевников где-нибудь оружие, которым я бы могла воспользоваться. Впрочем, если они его и имели, то, вероятнее всего, надежно прятали в недрах своих carvachi. Тяжелый железный вертел, топорик и большой мясницкий нож – ничего лучшего стан предложить не мог. Этими орудиями мне было бы трудно попасть в цель, к тому же, они оказались слишком громоздкими, чтобы попытаться спрятать их в складках юбки. Арбалет и меч Кадена вместе с моим кинжалом были надежно спрятаны в его шатре. Пролезть в него было для меня невыполнимой задачей.

Помимо оружия для побега необходима была лошадь. Я была уверена, что самый быстрый скакун принадлежит Кадену – но и мой мало чем ему уступал. Проблема заключалась в другом. Лошади паслись без упряжи и седел. Я умела ездить верхом без седла, но при этом терялась скорость, а скорость была важна, как никогда.

Издали я видела, как Каден занимается своей лошадью, чистит ее скребком. Казалось, он полностью поглощен своим занятием, но я почему-то не сомневалась, что он то и дело косится в мою сторону.

У меня всё не выходило из головы то, что он сказал мне накануне вечером. Бо?льшую часть дня вчера я провела в попытках разобраться в древнем