Вечером, когда мужественный генерал вернулся в свой уютный особняк, она вдруг расплакалась в его чутких объятиях, когда они засыпали в постели. В чувствах, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания, благоухая молодостью своего нежного и обнаженного тела, Ирэн начала рассказывать о всех своих настоящих переживаниях, которые она умело скрывала раньше. Конечно, главной трагедией было тяжкое убийство родителей и отлучение от любимого брата. Ранее она боялась поднимать эту тему в разговорах, так как знала иную позицию Джавера по вопросу принудительной «эвакуации» и боялась расстроить его своим мнением в этом спорном вопросе.
– Ирэн, это война.
– Знаю. Но мне было так больно и страшно.
– Иногда приходится действовать жестко, чтобы делать все наверняка и не терять времени, любимая.
– Но не так же! – зарыдала она. – Зачем столько жестокости?
– Их убили у тебя на глазах?
– Я плохо помню. В один момент дверца погреба раскрылась, спустился наш воин и начал…
– Погреб? – что-то резко укололо в груди Джавера.
– Да, мы прятались в погребе всю ночь. Мама меня согревала…
– Что было рядом с твоим селом? Где оно было?
– Салеп.
Словно некое тяжелое ребристое копье вошло в непробиваемое сердце Айвора Джавера, прошло его насквозь и в нем и осталось. Похолодев и остолбенев, он присел на кровать у окна и горькие слезы впервые после гибели прекрасной королевы Джейн упрямо полились по его щекам.
– Это давно было. Не переживай так, любимый!
Генерал пытался не выдать себя, но он не смог вымолвить ни слова больше. Поэтому ему оставалось лишь крепко прижать к себе бедную Ирэн и уткнуться в ее душистые густые волосы, когда в его голове появилась одна четкая дорога в никуда для их совместного будущего. Стоило снова так глупо, открыто, молниеносно, неожиданно и неконтролируемо влюбиться, и тут же все оказалось стерто в труху, еще не успев толком начаться. Все точно также как тогда, много лет назад, когда он был самым перспективным рыцарем Парфагона. И вот, злой рок судьбы достиг его, даже когда он перевоплотился в самого жестокого мутанта Арогдора.
Скулящий Джавер еще крепче схватил ненаглядную Ирэн, понимая, что их время теперь ограничено, ведь рано или поздно все будет известно, и она никогда его не простит. Понимание такой неотвратимой беды и неизбежного расставания в сотни раз увеличило ценность каждого прикосновения к ней и каждого взмаха ее густых ресниц, отчего он не хотел отрываться от нее ни на миг. В то же время сама девушка плакала от совершенного, уму непостижимого предательства своего любимого и тоже наслаждалась последними мгновениями гармоничной близости, которым рано или поздно теперь обязательно придет неизбежный конец. Ни он, ни она не представляли, как смогут скрывать друг от друга такие ужасные вещи и при этом спокойно смотреть в глаза, и жить, как ни в чем не бывало. Вцепившись друг в друга как в последний раз, они молча так всю ночь и пролежали в кровати, каждый в своих собственных непростых размышлениях о спорных поступках далекого и не очень прошлого.
Глава 8
Загадка таинственного леса
Получив неожиданное письмо из Арогдора, скандальный комендант Башни безопасности Ричард Фейн, прикрепил к нему другие косвенные данные в подтверждение готовящегося наступления и сразу же отправил все это дальше в Парфагон со своим самым лучшим гонцом. Уже через два дня, преодолев Башню самовыражения и Салеп, важная корреспонденция была успешно доставлена лично в руки Аарону Коннеллу. Седой легат, в этот момент ужинавший со своей дружной семьей дома, немедленно отправился к разбуженному Альберту с требованием сейчас же созвать внеочередной Королевский совет. Тот хотел перенести мероприятие на утро, но упертый главнокомандующий, не понаслышке знающий стоимость каждого часа в таких экстренных ситуациях, отказался уходить, пока его требование не будет выполнено.
Уже через час все главные лица Парфагона неохотно собрались за большим круглым столом в замке короля, в ожидании очередной беды и новых бессонных ночей. Рядовые горожане, забывшие некогда размеренную жизнь в достатке и уже понадеявшиеся, что самое худшее позади, были неприятно удивлены и встревожены, увидев среди ночи тусклый свет в окнах северной башни, что ничего хорошего не предвещало и в обозримом будущем.
Недовольный Альберт дождался, когда все усядутся, размеренно поглаживая свою красивую черную бороду. Когда-то давным-давно ему в голову
