– Зачем? Чего ты от неё хочешь?
– Видишь ли… если она убежала, чтобы сделать то, о чём я думаю, – это к лучшему.
– И о чём же ты думаешь?
– Если я прав, вскоре узнаем. Если не прав, тоже. Но это не причинит нам вреда. – И, подперев голову рукой, Лод снова улыбнулся. – Зато может сыграть нам на руку.
Кабинет Первого Советника озарял колдовской белый огонь, одиноко сиявший в медной оправе настенной лампадки, танцуя отражением в оконном стекле. Света было недостаточно, чтобы осветить весь кабинет, но вполне хватало, чтобы вирт Форредар мог разобраться в бумагах, которыми ещё при Навинии завалили весь стол.
В какой-то момент старик, устав, откинулся на спинку кресла. Потерев пальцами переносицу, поднял голову.
И встретил пристальный взгляд малахитовых глаз.
– Здравствуйте, вирт Форредар, – стоя посреди комнаты, тихо проговорила Навиния.
– Вини? – после паузы слабо произнёс Советник. – Это… это действительно ты?
– Да. Это я. Вы рады? – принцесса неторопливо приблизилась к столу. – Вы правда не желали моего возвращения, вирт Форредар? Как и все мои советники? Предпочли обречь свою Повелительницу на смерть, потому что живой я вас не устраивала?
Старый советник помолчал. Потом спросил:
– Какую фразу я всегда писал в записке, которую прикладывал к твоим подаркам на день рождения?
Взгляд Навинии окрасило недоумение. Следом – понимание.
–
Советник выдохнул. Рывком поднявшись с кресла, быстро обогнул стол – и, обняв девушку, прижал её к себе.
– Так это и правда ты, – морщинистая ладонь ласково погладила принцессу по волосам. – Вини, я… не знаю, как остальные, но я не пытался спасти тебя лишь по одной причине: потому что решил, что ты уже мертва. Или всё равно что мертва. Старый дурак! Прости меня, если сможешь. – Он отстранился, заглянув ей в лицо глазами, полными слёз. – Ты цела? Как ты сбежала?
Навиния шумно сглотнула. Перехватив руку старика, сжала её в своей.
– Я поняла, вирт Форредар. Наконец поняла. Что вы правда желали мне добра, – произнесла она. – Я обещаю, что буду той, кем вы хотели бы меня видеть. Буду править… мудро, буду прислушиваться к вашим советам. Вы были так добры ко мне, а я… была просто маленькой и глупой девочкой, и совершенно этого не ценила.
Советник слабо усмехнулся:
– Ушам не верю. Неужели тёмные тебя всё-таки подменили?
– Наверное, в каком-то смысле так и есть.
– От одной мысли, что ты была у них в плену, меня бросает в дрожь.
– Я в порядке. Правда. Вы же видите. Но плен пошёл мне на пользу.
– Я… рад, если это так. И рад, что это испытание помогло тебе повзрослеть, – вирт Форредар ласково сжал пальцами её плечо. – Сейчас твой народ нуждается в тебе, как никогда. Эта война…
– Ужасная ошибка, вирт Форредар. И её нужно остановить.
Навиния сказала это твёрдо и спокойно, – и Советник уставился на неё так, словно принцесса только что сообщила ему, что небо на самом деле зелёное.
– Вини, что…
– Я не сбежала. Меня отпустили. Всё, что мы думали о тёмных, ложь. – Девушка без страха, без смущения смотрела в его глаза. – Вы же видите, я жива и здорова, и Дэнимон с Фаником – тоже. Тёмные не желают нам зла. Давно уже не желают.
– Вини, – голос старика сбился почти на шёпот, и в нём прозвучал суеверный ужас, – подумай, что ты говоришь. Ты и правда…
– Я знаю, что говорю.
– Они запудрили тебе мозги, девочка моя. Не знаю, как, но…
– Да не могли они запудрить мне мозги! Вы же знаете, как я сильна, они бы никогда не проникли в моё сознание! И они спасли Фаника. У меня на глазах. А его похитили и пытали люди, наш народ, вирт Форредар, наш народ! – Навиния отчаянно качнула головой. – Мы должны остановить это безумие. Заключить мир, объединить наши народы, довершить то, что хотели сделать мои родители. Вывести на чистую воду настоящих злодеев.
Советник растерянно опустил руки.
– О чём ты гово…
– Это не дроу убили жену Хьовфина. Тогда, восемнадцать лет назад. Это сделал кто-то другой, но в его преступлении обвинили тёмных, и сейчас то
