Какое-то время мы шли, и было видно, что она идет, ничего не замечая вокруг себя, находясь во власти недавно пережитого кошмара. Это стало очевидно, когда она, спустя пару минут, отреагировала на мои слова, воскликнув:
– Какие гости?! Вы не видите, что вокруг происходит?!
– Вижу, Светлана Михайловна, поэтому хочу побыстрее передать вас с рук на руки отцу, а затем мне надо будет уйти. Вы даже не представляете, какой я сейчас злой!
– Вы злой? Нет! Вы очень хороший… вы замечательный человек! Вы не представляете… – ее губы задрожали, а в голосе снова появились истерические нотки.
– Не надо лишних слов, Светлана Михайловна, а то я начну смущаться и говорить всякие глупости, – всеми силами я пытался отвлечь девушку от пережитого ужаса. – И вообще, давайте вас снова на руки возьму, а то вы, смотрю, совсем еле ноги переставляете.
Не дожидаясь ответа, подхватил гибкую фигурку на руки и быстро зашагал по улице. Ничем, не проявив своего неудовольствия, она доверчиво прильнула к моей груди. Только когда мы подходили к кованой ограде ее дома, она тихо спросила:
– А что с… ними?..
– Вам честно сказать или соврать?
Она посмотрела на меня, по-детски доверчиво, большими жалобными и влажными глазами и неуверенно сказала:
– Даже не знаю.
Решив не нагнетать обстановку, я ответил нейтрально:
– Сами виноваты. А теперь извольте мне ответить на один вопрос: почему вы шли одна? Видели же, что творится на улицах! Вам надо было где- нибудь пересидеть. У подруги там….
– Я не одна шла. С Валентином… Сергеевичем.
– Погодите! Вы хотите сказать, что эта мразь…
– Нет! Что вы! Нет! Когда мы столкнулись с колонной матросов и он услышал, что они кричат, вдруг неожиданно выхватил из кармана револьвер и закричал: «Смерть предателям России!» Из толпы раздались одобрительные крики, а затем его позвали. Они хотели, чтобы Валентин присоединился к ним. Он посмотрел на меня, а в глазах… тоска смертная, потом сказал: «Или сейчас, или никогда. Прости меня, Света». И ушел… с ними.
– То есть он вас бросил, – сказал я, а сам подумал, что подпоручику здорово повезет, если он переживет сегодняшний день.
– Наверно.
Слово должно было означать сомнение, но в ее глазах легко читалось осуждение его поступка.
– Все! Мы уже пришли! Совет напоследок: напейтесь и попробуйте заснуть!
В этот момент к нам подбежали Кузьмич и городовой. Полицейский при этом опустил голову, стараясь не встречаться со мной взглядом. Только они успели войти в ворота, как выбежал хозяин особняка.
– Дочка! Светочка! Что с тобой, девочка?!
– Не пугайтесь, Михаил Васильевич! Устала ваша девочка. А я, как истинный джентльмен, предложил ей свою посильную помощь, – я осторожно поставил девушку на ноги. – Извините, но мне надо срочно телефонировать!
Поднявшись в кабинет, я позвонил в жандармское управление, но наткнулся на дежурного офицера, который на мои требования и угрозы отвечал как заведенный:
– Не могу знать! Приму к сведению!
Бросив трубку, я застыл как вкопанный, пытаясь понять, что происходит. Позвонил Мартынову, но того не оказалось дома. Тогда я позвонил в канцелярию его императорского величества. Меня не смогли соединить, объяснив, что нет связи.
– Как нет связи?! Вы в своем уме, барышня?! Это канцелярия императора!
– Не могу ничего сделать, нет соединения, – твердо и холодно ответила она мне, но в конце не удержавшись, добавила. – А вы могли бы быть и повежливее.
Следующий мой звонок наконец оказался удачным, и спустя минуту меня соединили с дежурным офицером батальона Махрицкого.
Командира охотников я вытащил из армии еще четыре месяца тому назад. Сначала он был недоволен своим откомандированием из действующей армии, но стоило ему узнать, что командовать будет не простой частью, а специальным подразделением, как он и хотел, обрадовался и сразу принялся за дело с большим энтузиазмом. Уже спустя две недели по прибытию в столицу он получил звание подполковника и принял батальон. Вот сейчас мне предстояло проверить на практике мое нововведение. Я нередко бывал в расположении батальона и многих там знал, как офицеров, так и солдат. К тому же благодаря мне батальон имел личный транспорт – два грузовых автомобиля.
Дежурный офицер, узнав меня, сообщил, что подполковник только что звонил, сообщив, что уже едет и приказал поставить батальон под ружье.
– Степашин, у нас нет времени! Грузите два пулемета и взвод солдат в автомобили!
– Но господин подполковник…
