— Вот только мы, — просиял инженер Тихий, — сразу исключили возможность, что сигнал идет из Соединенных Штатов Америки.
Слаттери слегка улыбнулся, Хамм и глазом не моргнул. Утратил свою вежливую улыбку.
— Неплохо, — сказал Рич.
— Правда?
Установилась тишина. Рич взял в руки стакан, но никто не пошевелился. Рич представил себе машинерию, которая вертится у него в подвале, в нескольких метрах под ними. Soviet Linguistic Emulation Module. Пикает, высвечивает, печатает. Регистрирует космическое сообщение, которое передается отовсюду. То, что нарушает работу мозга и компьютеров.
SLEM. Превращает информацию. Коммуницирует. Думает по-своему, как ему и приказали.
По-своему.
— Единственная системность, которую мы открыли, имеет отношение к силе сигнала, — продолжил Хамм, двигаясь на тахте. — Порой он нарастает, пока не достигнет определенного, постоянного, кульминационного пункта, длящегося несколько минут. Затем начинает слабеть, перед тем как меняется направление передачи.
— Словно мыльные пузыри, — сказал Рич.
— Прошу прощения?
— Словно мыльные пузыри на поверхности той сферы, — объяснил Рич. — Дуются и увеличивают силу передачи сигнала. А потом лопаются.
— Не лопаются, — поправил его Тихий. — Скорее, всасываются. Но все более-менее так.
— Господин Ричард, — когда Хамм посмотрел ему в глаза, Ричу показалось, что он заглянул в колодец, — на рассвете наступает время очередного такого пика.
— В котором часу? — тихо спросил Рич. У него слегка кружилась голова.
— Уже время, — ответила из-за спины Татьяна. Ее голос был ниже, чем несколько часов назад, на пляже.
— И вы хотите…
— …мы хотим попытаться вслушаться в то, что кто-то нам говорит, — закончил Хамм. — Если он говорит.
— Я.
— Вы. Лучше всего — во время очередного пика, — Хамм кивал. — Там, внизу. Что вы услышали? Когда надели наушники?
«Хороший вопрос», — подумалось Ричу. Понял, что все тело его покрылось гусиной кожей.
— Вы не из ФБР, правда? — спросил он Хамма, который лишь пожал плечами.
Услышал шаги за спиной: к креслу подошла Татьяна и дала ему бутылку пива. Та была приятно прохладной.
Хамм вскинул брови, Тихий кивнул.
Рич пил долго.
— Хотите, чтобы я попытался… договориться с ним.
— Выслушать. Понять, — сказал Тихий. — Его. Или их.
Эта комнатка была такой махонькой. Микроскопическим кубом, размещенным на бесконечно большом и темном складе.
— Странные побочные эффекты, да? — пробормотал Рич и медленно встал с кресла. Хамм и Слаттери тоже встали.
Рич укусил себя за язык, чтобы сдержать нервную улыбку.
Он не мог поверить в то, что происходит, но понимал, что не сумеет этого сдержать. Словно телевизионную программу, которая должна дойти до финальных титров.
— Хорошо. Пойдемте, — сказал он и поставил бутылку на столик.
— Пойдемте, — согласился инженер Тихий.
— Но сперва два дела. Три, — поправил себя Рич.
Советы и янки переглянулись.
— Да, — наконец сказал Слаттери.
— Раз: Кейт. Моя жена. Она…
— Гарантирую, что с ней ничего не случится, — прервал его Слаттери.
Рич подумал.
— Ок. Два: почему я?
Они довольно долго молчали.
— Вернемся к этому позже, — сказала Татьяна.
Она была немногим младше Рича. Но все еще красива, как и там, на пляже, сто лет назад.
— Чтобы не повлиять на контакт, — добавил Тихий.
