ничего не слышал. Просто захотел, чтобы о нем написали в газетах.
– Где он тебя увидел?
– На той тропе, о которой я вам рассказывал, сэр. Она выходит на Фокс-лейн почти напротив дома мисс Паттердейл.
– Зачем тебе было возвращаться домой кружным путем, когда ты мог бы пройти от карьера вдвое быстрее, прямиком через выгон? – спросил Хемингуэй.
Рег покраснел и виновато ответил:
– Тут такое дело, сэр… Ружье-то преподобного… Ну, та часть выгона совсем открытая, даже площадка для крикета, в воскресенье днем там полно людей, вот я и решил идти в обход, чтобы ни с кем не сталкиваться.
– И напоролся на Бигглсвейда! Он спросил, зачем тебе ружье, а ты надерзил ему и удрал. Он же не из тех, кто сильно уважает закон, почему ты его испугался?
– Я не испугался, сэр, – то есть не совсем… Я бы совсем не испугался, если бы не Элфи. Он недавно сыграл с Бигглсвейдом шутку, и этот старый черт мог наябедничать преподобному и даже мистеру Хобкирку, – признался Рег.
– Ясно. Пока это все, что мне от тебя нужно. Беги на работу – и смотри, больше не нарушай закон, сынок!
– Ни за что, сэр! Спасибо, сэр!
Рег кинулся к двери, едва не столкнувшись с входившим инспектором Харботтлом. Суровый вид инспектора его взволновал, он пробормотал что-то невнятное и удрал. Инспектор закрыл дверь.
– Это был молодой Дитчлинг? По-моему, вы устроили ему хорошую взбучку, сэр!
– Не я. Он принял вас за палача, что неудивительно. Вы принесли рапорт, который я жду?
– Только что поступило, – доложил Харботтл, отдавая Хемингуэю запечатанный конверт.
Хемингуэй вскрыл конверт, вынул единственный листок и расправил его.
– Мимо, – пробормотал он, прочитав рапорт.
– Неужели ни одно из проверенных ружей не оказалось тем, которое мы ищем?
– Ни одно! – весело подтвердил Хемингуэй. – Более того, я и без микроскопа вижу, что винтовка викария тоже не та. Ее придется проверить. Если бы все свидетели были такими же честными, как этот паренек, то вы были бы старшим инспектором и не тратили бы время со мной и не думали сейчас, что сами справились бы гораздо лучше!
– Я ничего подобного не думаю, – возразил Харботтл и даже улыбнулся, что было для него большой редкостью. – Но если смертельный выстрел произвели не из одного из собранных нами ружей, то нам придется собирать другие – те, о которых вы мне запретили говорить.
– Может, и так, – согласился Хемингуэй. – А может, и нет. Это дело кажется мне все более странным, Хорас. Ладно, после дознания у меня будет время поделиться с вами своими соображениями. – Он посмотрел на часы. – А пока сосредоточимся на дознании. Полагаете, заместитель коронера не ударит в грязь лицом?
– В этом случае публика будет разочарована, – произнес Харботтл. – Наверное, после показаний врача вы потребуете продолжения?
– Вероятно, – сказал Хемингуэй. – Там видно будет.
Глава 14
Старший инспектор оказался прав. Проталкиваясь вместе с Харботтлом сквозь толпу жаждущих попасть в зал суда, он бросил через плечо:
– Что я вам говорил? Остальных придется спровадить восвояси.
Начальник полиции сказал:
– Это было неизбежно. Сюда набилась половина Беллингэма. Олухи! Ну что, спрашивается, они желают услышать?
Хемингуэй, оглядев присутствующих, воздержался от ответа. Действительно, в зал пожаловала половина Беллингэма, а вот Торнден был представлен недостаточно. Не было ни Эйнстейблов, ни Линдейлов, Гэвин Пленмеллер тоже не почтил дознание своим присутствием. Зато явились майор с миссис Миджхолм и Драйбек, неподалеку от них примостился старший Хасуэлл – он пришел послушать показания сына.
Чарлз, считавший, что его вовлекают в совершенно не касающееся его дело, привез из Торндена в своем шикарном спортивном автомобиле Мэвис, Абби и мисс Паттердейл. Он был так разгневан решением Абби составить накануне компанию Мэвис в хождении по магазинам вместо того, чтобы съездить с ним на побережье, как они условились, что усадил на переднее сиденье мисс Паттердейл и даже высказал удивление желанием Абби поприсутствовать на дознании. Но Мэвис, нарядившаяся, как французская вдова, – таким сравнением он шепотом поделился с мисс Паттердейл, – заявила, что позвала с собой Абби, и изменить что-либо было невозможно. Абби скорчила Чарлзу рожицу, чем только укрепила в нем мысль сочетаться с ней браком, даже если для этого пришлось бы силой волочить ее к алтарю.
Когда он привел всю свою дамскую компанию в зал суда, люди, приехавшие в Беллингэм на автобусе, успели занять передние ряды. Среди них были, кроме Драйбека и Миджхолмов, старый Бигглсвейд и кухарка-горничная покойного Уорренби – особа с бойким взглядом и волосами цвета пакли, подстриженными в подражание любимой кинозвезде. Глэдис, отменная кухарка и вообще работяга, слыла настоящим сокровищем, но при этом решительно
