Он пробрался немного дальше на дерево.
– Как думаешь, эта ветка выдержит? – спросил Роб. – Она выглядит довольно сухой.
Табиса засмеялась.
– Ты сидишь на свинцовом дереве. Оно может сохранять вертикальное положение еще сто лет после того, как умрет. Она выдержит тебя.
Роб посмотрел вокруг. Они находились на холме. Перед ними раскинулась широкая, довольно открытая долина. Пожелтевшая трава напоминала мягкое одеяло среди разбросанных акаций, вдалеке паслись около двадцати зебр.
– Удобно сидишь? – спросила Табиса.
– Кажется, что сижу в первом ряду с видом на великолепный пейзаж. Но если спросишь меня через час, могу ответить по-другому.
– Через час будет уже темно. Но я не думаю, что мы будем сидеть здесь так долго. Носорог очень быстро устанет и уйдет.
– А что делать, если этого не случится?
– Сидеть здесь до рассвета.
– Ты не можешь позвонить кому-нибудь?
– Я отдала свое рацию охранникам. Я не думала, что по пути домой тебе захочется подразнить носорога.
Роб взглянул вниз. Носорог, опустив голову, по-прежнему стоял под деревом, явно недовольный.
Роб улыбнулся. Ему нравился хмурый взгляд животного, его надменность.
Он отодвинул одной рукой ветку и посмотрел на Табису.
– Этот носорог… У него есть личный спонсор?
– Не знаю. А почему ты спрашиваешь?
– Теперь, когда Лены больше нет, я хотел бы взять его под опеку.
– Он же попытался пронзить тебя рогом.
– Может быть, именно поэтому. Мне нравится его отношение. Не шути со мной, вот так-то!
Носорог направился к следующему дереву и взглянул на Табису.
– Этого носорога будет легко распознать, если ты станешь его приемным отцом. Ты видел шрам на его правой передней ноге?
Роб обхватил рукой ветку и наклонился, рассматривая длинную белую полосу по всей длине толстой ноги.
– Что произошло?
– Он когда-то давно угодил в ловушку из стальной проволоки. Но так случилось, что этому носорогу удалось сбежать. Это настоящий альфа-самец, и, надеюсь, в течение ближайших лет он даст жизнь нескольким жизнеспособным носорогам.
На горизонте солнце стало красным. С удивительной скоростью оно скрылось за верхушками деревьев, и воздух сразу стал намного прохладнее. Как будто солнце забрало с собой тепло, чтобы согреть другое полушарие.
С севера шли темные тучи, и Роб подумал, что совсем скоро они попадут под дождь.
Носорог наконец потерял интерес к дереву, на котором спряталась Табиса. Он побежал рысью – сначала медленно, затем все быстрее и быстрее – и исчез за зарослями. Роб прислушался, но не услышал ничего, кроме стрекотания цикад и жужжания насекомых.
– Теперь мы можем спуститься, – сказала Табиса и спрыгнула с дерева, мягко опустившись на ноги.
Они направились к «лендроверу», и Табиса попросила Роба помочь поставить машину на колеса.
Они взялись за дверцы и попытались ее приподнять.
– Поднимай!
Роб Чезей с трудом приподнял автомобиль на несколько сантиметров, создав небольшой зазор между травой и пассажирской дверцей.
– Мы почти сделали это. Давай еще!
Роб крякнул от усилий. Он присел на траву, и от напряжения его кожаные штаны едва не лопнули. Но все же они толкнули джип так сильно, что он с тяжелым стуком упал на все четыре колеса. У них получилось сделать как надо!
Роб, тяжело дыша, прислонился к дверце. Ноги его дрожали, как после марафона на несколько сотен метров.
Табиса похлопала его по плечу.
– Все же в твоем тощем теле есть мышцы.
У Роба не было сил даже ответить. Он все еще тяжело дышал, в то время как Табиса нашла лампу и принялась обследовать автомобиль.
Она заглянула под капот, потом обнаружила влажное пятно на сухой земле и заглянула под машину.
– Радиатор подтекает. Вот черт!
Она залезла в багажник, нашла в ящике с инструментами кусок пластика размером чуть больше, чем смартфон, и снова залезла под радиатор.
– Что ты делаешь? – спросил Роб и наклонился, чтобы посмотреть.
– Затыкаю радиатор.
