Бабушка подошла к Антошину, погладила его по голове и проскрипела ласково:
— Спасать тебя надо, милок.
Полковник усмехнулся сквозь дремоту:
— Меня?
Бабушка гладила его по голове. Ощущение было приятное, ласковое, доброе. Как в детстве.
— Меня? — повторил Антошин.
Ему никто не ответил.
Он открыл глаза. Банной Бабушки не было. Она исчезла так же внезапно, как появилась.
«Спасибо таинственной бабке, а то ведь и вправду умру в этой духоте — угорю».
Антошин с трудом спустил ноги с полка?. Голова кружилась. Волшебное «хорошо» быстро исчезало, и на смену ему приходило привычное «плохо».
Встал, пошел к двери.
Ткнулся в нее.
Дверь не открывалась.
Тогда потянул горячую ручку на себя.
Дверь не открывалась.
Верить в то, что его подло заперли, не хотелось. Хотя уж можно было привыкнуть к тому, что на смену чему-то по-настоящему хорошему всегда приходит не просто какая-нибудь рядовая гадость, а непременно какая-нибудь самая ужасная мерзость на свете.
В голове лениво начали просыпаться мысли: «Старик, конечно, подозрительный. Впрочем, кто тут не подозрительный, в этом краю? Но Малко… Предал? Запер? Зачем?
Нет, исключено: мальчишка предать не мог.
Как же тогда? Почему? И что мог сделать мерзкий старикан с мальчишкой, чтобы лишить его возможности мне помогать?»
Плохое ворвалось в жизнь естественно и неотвратимо, выкинув хорошее за ненадобностью.
Толкнул дверь плечом. Бессмысленно. Очевидно, что она снаружи чем-то подперта.
Начал тарабанить в дверь. Безрезультатно.
Мысли становились все четче: «Понятно. Старик что-то сделал с мальчишкой, а сам ушел, оставив меня угорать в бане. Зачем? Мерзкий какой старикан! Сначала накормил, а потом убить хочет таким подлым образом…»
Легче от этих мыслей не становилось.
В двери оказалась крохотная дырочка. Антошин припал к ней.
Увидел Малко.
— Эй! — заорал полковник. — Друг! Спаси меня! Выпусти, пожалуйста! Выпусти!
Малко не мог не слышать этого крика. И тем не менее сидел неподвижно, ни один мускул не дрогнул на его лице. Антошин подумал было, что Стан убил его, но тут парень встал и… исчез из поля зрения.
— Малко! — захрипел Антошин, все еще не в силах поверить в предательство.
Антошин не мог видеть, как Малко молча подошел к Стану.
В глазах парня был не вопрос — отчаяние, мольба.
Но Стан увидел вопрос.
И ответил.
Молча.
Покачал головой.
Отрицательно.
Банная Бабушка, конечно, существо таинственное. Но ведь она как-то пришла сюда, а потом ушла. Значит, должен быть еще один выход. Его просто не может не быть!
Пар постепенно оседал, давая возможность оглядеться. Антошин, еле переставляя ноги, прошел по парной, ища второй выход.
Его не было! Ну не было, и всё тут!
Полковник подошел к печке.
Случайно ли, нарочно ли оставили наверху большую миску с водой. Полковник, разумеется, ее не заметил, задел плечом — лохань упала, вода
