В путь решили отправиться на рассвете. Надо подкрепиться и поспать: уж слишком много сил и нервов потрачено.
Пока Малко ловко и быстро разжигал костер, Антошин собирал грибы. Надо сказать, делал он это с удовольствием. Грибы были повсюду. Куда ни кинь взгляд, всюду растут, знай себе срезай аккуратно ножиком. Малко строго-настрого наказал: грибницу ни в коем случае не вырывать.
Парень нанизал грибы на ветку, словно на шампур, получился отменный грибной шашлык. Даже отсутствие соли его не портило.
За ужином молчали.
Полковник лишь один вопрос задал:
— А лешими всегда становятся люди, которых мать прокляла?
— Говорят, так, — неохотно ответил Малко. — Так боги рассудили. Такое вот наказание.
И снова замолчал.
Антошин подумал, что с этим мальчиком они уже стали настолько близки, что у них нет необходимости разговаривать: им и так друг с другом хорошо. Видимо, ничто так не соединяет людей, как общий путь.
Словно угадав мысли Антошина, Малко заметил:
— Вот кусты, деревья, цветы — они друг с другом ладят потому, что им незачем силы тратить на разговоры. Разговаривать с кем угодно можно, а молчать…
И Малко улыбнулся Антошину.
Полковник улыбнулся в ответ.
Казалось бы, после таких нервных потрясений и хорошей еды они должны заснуть мгновенно. Тем более что предыдущую ночь Антошин не спал вовсе. Но почему-то не спалось. Ни мальчику, ни полковнику. Прикорнут ненадолго и тут же просыпаются.
Рассвет даже не забрезжил — намекнул только, что день уже собрался на встречу с ними, а Малко поднялся.
— Инородец, раз нас не хочет подбирать сон, значит, нас подберет дорога.
«Ловко сказано!» — подумал Антошин.
И они пошли, зная лишь цель своего путешествия и совершенно не представляя, как ее можно достичь.
Шли, однако, недолго.
Сначала почувствовали что-то странное и манящее одновременно. И тут же увидели озеро.
Озеро было другое, не как «ведьминское», — небольшое и продолговатое.
Антошин замер.
Вук сидел у него на плече и напряженно всматривался в озерную гладь.
Малко в ужасе спрятался за полковника.
3
Вся поверхность озера была буквально покрыта людьми. Они неподвижно лежали на спинах, крестообразно раскинув руки и ноги. В правой руке каждый держал что-то напоминающее свечу.
Свечи были странные: ветки дерева, облепленные, видимо, смолой. Свечи источали приятный, ни на какой иной не похожий запах.
Казалось, по озеру плывут десятки распятых людей со свечами в руках. Зрелище, действительно, завораживающее.
Чтобы не утонуть, люди еле заметно шевелили руками и ногами. Поэтому по озеру все время шла легкая, казавшаяся таинственной волна.
— Что это? — испуганно спросил Антошин.
— Мне кажется, эти люди разговаривают со своими богами, — ответил Малко. — Они лежат в воде и беседуют с богами.
— Секта, что ли, такая?
— Чего? — не понял Малко.
— Эти люди молятся какому-то своему богу или богам, да?
— Кому молятся эти люди, мне неизвестно. — Малко помолчал и добавил: — Но я думаю, любая молитва в конце концов доходит до Сварога. Куда ж ей еще деться?
Полковник почувствовал на плече чью-то руку.
Сзади стоял высокий седой мужчина с лицом хорошего человека. Антошин совершенно твердо знал: есть такие люди — их, увы, не так много, — на лицах которых написано, что они не могут совершить подлость.
Антошин сразу назвал его Седой.
