Генерал вспомнил про телефон американца. Включил.
— Господин эксперт, как бы нам встретиться?
— Когда вам удобнее, товарищ генерал?
— После восьми вечера. Я побуду сегодня у Председателя и потом позвоню вам.
— Буду ждать, товарищ генерал.
Тревожный вечер не заставил долго себя ждать.
Тихое, пустое кафе. Люди контрразведки по периметру зала. В уютном углу, за низким столиком, генерал Чу и сэр МакКинрой. На столике водочка, маотай, в очень маленьких глиняных рюмочках.
— Уважаемый сэр, — генерал говорил очень медленно, — И Мао, и Хуа Гофэн, и Мадам, и, даже, главный телохранитель: все они сошлись на том и согласились с тем, что Дэна надо убирать. Сейчас для них висит оперативная непонятка по происшедшему в ссыльном лагере. Но главное, реальное сопротивление власти. Это их крепко удручает и злит. Кто поддерживает извне Дэна? Мне приказали следственную группу туда послать и всё досконально исследовать. Но это мои люди. Здесь у нас всё готово для общей отписки. Скажи своим монахам, пусть для общей картины и неразберихи пару или несколько старых зданий подпалят. Чан покажет, какие. А вот как с конкретным заказом наших партийных главарей по ликвидации премьера, что здесь правильное к месту придумать?
— Подумаем. Сколько у нас времени?
— Неделю я потяну со следствием.
— А как сам председатель?
— Начал заметно слабеть. На глазах.
— Значит, монахи сумели определить срок.
— Молодцы. Наши врачи так бы умели.
— Операцию какую будут делать?
— Делают. И химию, и режут что-то. Но, рак он и в Африке рак.
— Срок сентябрь. Сейчас начало августа. Время, время. Как вы думаете, уважаемый Чу, после Мао, мадам успокоится?
— Такие стервы не успокаиваются. Они просто любят политическими интригами жить. И хотят, чтобы весь народ так жил — их животрепещущимися интересами о самом благе народа. Артистка. Трагические многоактовые спектакли любит. Короче, по психике она самоедка. Есть такие рисковые бабы. Эта из этих. Теперь хочет всенародный спектакль прилюдно разыграть. А она в главной исторической роли Жанны Д'Арк с красным флагом и драконом жёлтым на нём, и китайским мечом в руках по спасению родной многострадальной страны из глубокой политической и экономической ямы. Из психологической ямы, наконец. И где её Мао только откопал?
Генерал бесшумно засмеялся.
— Чего-то мне думается, что она всё прошлое Председателя перевернёт на свою тёплую и светлую сторону. И весь мир будет дружно аплодировать её умению уживаться со всеми.
МакКинрой согласно кивнул головой.
— Это ещё хорошая черта для политика. Но вообще-то, половина истории на этом стоит. А народу нравится, когда главари друг другу головы крутят.
— Не всё ж самому народу-то страдать.
— Так может её в какой-нибудь интриганский, долгий, многоактовый спектакль и втянуть?
— В какой?
— Подумаем. Придумаем.
— Время.
— Она уже не успеет глупости сделать. Той силы, авторитета, влиятельности у неё ещё нет, чтобы в короткое время, что-то подлое, антинародное совершить.
— Не прогадать бы. Уважаемый сэр Маккинрой, а вы смогли бы ещё пару таких телефонов подарить.
— Сможем. А вот, генерал, как русские резиденты себя ведут?
— Вы знаете, на удивление, спокойно. Дроздов в посольстве просиживается. К нему из Пакистана резидента Хамукова Алигсага прислали. Так тот, что-то всё время в кабаках пропадает, пьёт изрядно, к бабам пристаёт. Всё толстух выискивает.
— Встречается там с кем?
— Встречается со всяким неизвестным сбродом. Но разговоры на уровне кухонных сплетен.
— Может для отвода глаз?
— Всё равно следим.
