— Ширин Владлен Мирославович выдвинул кандидатуру на должность мэра Санкт-Петербурга и Ленинградской Области. И это спустя полгода после смерти партнера.
— Это очень подозрительно.
— Это еще цветочки, дорогая. Но больше я тебе ничего не скажу. Забудь про это дело.
И тут я поворачиваюсь к Сомову и вижу — он резко хватает Пьера за плечи, видимо чтобы не дать сделать что-то нежелательное. А потом все замирает.
Снова то же явление. Время остановилось. Амозов замер, грусть в его глазах поражает меня. Я выглядываю в окно. Даже тучи больше не плывут.
Пасабан и Сомов помчались вниз по лестнице.
— Куда вы?
— В архив. — бросает мне Лев, спешащий за рыжеволосым мужчиной.
— Вы там ничего не найдете. Константин Петрович же сказал, что все документы теперь у ФБР.
— И ты ему веришь?
И правда. Почему я так легко поверила человеку, чья обязанность служить правительству? Он, конечно, мой друг, но ведь долг превыше всего.
— Стойте! Это же мое дело! — Такое чувство, что я обманутая школьница, а мальчишки стащили мой портфель.
— Мы для тебя и стараемся. Просто у нас мало времени. — Приглушенный голос Сомова с глубины лестничного пролета успокаивает меня.
Интересно, и как останавливается время, если мы движемся? Ведь время — это же просто изменения частиц, тел, объектов. И снова ощущение обманутой школьницы. Где же мне лгали — на уроках физики или сейчас, когда я — просто часть большой Вселенской шутки?
Я подхожу к кофеварке, в которой уже стоит колба с кофе, пар над которой застыл в виде облака. Я протягиваю руку, чтобы потрогать его, но чуть не сломала ногти. Он твердый. Он твердый как застывший янтарь. А что с кофе? Я достаю колбу и пытаюсь налить кофе. Он такой же, даже не отделился от дна стеклянного сосуда. Удивительно.
Шаги бегом поднимающихся по лестнице мужчин приводят меня в чувства.
И вдруг кофе полился на пол, я смотрю на Амозова, он очнулся. Кошмар, остановка закончилась так не вовремя.
— Что ты делаешь, София?
— Простите, тут кофе… — Боже, как неловко. Я быстро подставляю кружку. В кабинет зашли запыхавшиеся Сомов и Пасабан. Я не знаю, как они останавливают время, но у них точно есть проблемы с его контролем.
— Что происходит? Вы же стояли в том углу? — Следователь до мозга костей пристально смотрит на меня и моих спутников.
— Константин Петрович, вы на мгновение потеряли сознание, и мы только рванули за помощью, а София за антигипотоником, как вы пришли в себя. — Лев Геннадьевич поражает меня своей смекалкой. По-моему он нас спас. На лице Амозова появляется недоумение и некоторая потерянность.
— Да? Ну да… Такое бывает со мной иногда. Врачи говорят, что это синкопа— кратковременные потери сознания. Но не находят никаких физических отклонений. Даже проверяли на опухоль мозга.
— Скажите, а когда в последний раз она заставала вас врасплох? — Похоже, антикинетики уже побывали тут и не один раз. Я должна узнать все детали. Ощущение обманутой школьницы пропало. Я могу распутать это дело.
— Во время приезда ребят из ФБР я в очередной раз на секунду отключился, но мне быстро помогли нашатырем.
— Понятно. А они показывали Вам удостоверения?
— К чему ты клонишь, София? — спросил майор. Сомов неодобрительно посмотрел на меня. Я прикусила язык. Он прав, нельзя чтобы Амозов стал подозревать ФБР в нечестности.
— Вообще-то я редко смотрю документы правительственных органов. Эти люди уже не в первый раз в моем участке. Я их лет десять знаю.
— Хорошо. Все в порядке. — карты раскрыты, мой старый друг уже давным давно является пешкой наших врагов. Тут больше нечего делать.
Еще минут десять мы прощались с сотрудниками полиции, благодарили за теплый прием, а потом сели в свой вертолет и полетели в петербургский пентхаус Сомова.
Вот это да! У моего бедного учителя физики пентхаус в Северной Столице, и это помимо дорогой квартиры в Старом Холме. Что у него еще есть? Не удивлюсь наличию пары островов или маленького государства в Тихом океане.
— И часто ты здесь бываешь?
— Только, когда приезжаю по делам. Симпозиумы, научные конференции, встречи со столичными кинетиками — этот ответ меня не удовлетворил. Я продолжаю смотреть в его большие карие глаза. — Ну хорошо. Я бываю тут примерно раз в месяц.
— А Вы, господин Пасабан, часто бываете в Петербурге?
— Не так часто, как Лев, только для встреч с кинетиками. Они проходят здесь раз в два месяца и иногда чаще, если что-то случается.
— Например?
