Демжис постарался на славу — его чудо-лошадка легко и плавно несла меня. Плоскогорья почти неуловимо, но уверенно шли вверх, серые бугры на горизонте приблизились, превратились в тяжёлые, укутанные облаками горные вершины. Земля сменилась пористым серым камнем, поросшим низкими тёмными кустиками. Колючими, как я убедилась, потеряв равновесие и соскользнув со спины новоявленного зверя. Кроме того, ноздреватый камень слева и справа проседал, образуя воронки и трещины. Приходилось в оба смотреть под свои и лошадиные ноги, чтобы не застрять в скрытой кустами расщелине.
Одному Демжису всё было нипочём — наверное, каким-то магическим чутьём чуял все подвохи на пути. Поэтому он один глазел по сторонам и первым заметил в небе нечто сияющее.
— Смотрите!
Словно от солнца откололся кусочек и полетел к нам. Ближе, ближе… Мужики суеверно попятились, кто-то упал.
— Стоять! Не бояться!
Сияние слегка рассеялось, и в золотистой дымке перед нами с небес спустился ангел. Или кто-то, очень на него похожий. Верней, на неё.
Я говорила, что магесса стихий — красавица? Забудьте. Она уродлива по сравнению с этим небесным существом. Тонкая и грациозная, воздушно- манящая фигурка, нежное личико, полное женственности. Не волосы — волны расплавленного белого золота вились вокруг головы. Одежды не было — вряд ли полупрозрачные шарфики, которые ниспадают на самые пикантные места, сойдут за таковую. За плечами трепетали белоснежные крылья, только нимба не хватает.
— Госпожа богиня, — Демжис отвесил самый изысканный поклон, на какой был способен после многодневного пешего перехода.
Она не удостоила нас ни словом. Только обвела взглядом — её нечеловечески большие глаза переливались то льдом, то пламенем. И резким пламенным росчерком взвилась ввысь.
Сияющая точка описала над отрядом большой круг и растворилась.
— Что это за богиня? — потребовала я отчёта у моего покровителя.
— Одна из шестёрки Стихий, и, насколько я их различаю, мать Пегдема. Наверное, решила помочь сыночку, собрать информацию… Видишь, как кружила над нами.
— Значит, он…
Меня прервал очень громкий звук. Трубный рёв пронёсся над плоскогорьем, уши заложило, внутри всё дёрнулось. Что за новая напасть?
Демжис с озадаченным видом сел на землю. Закрыл глаза, приложил ладони к потресканному камню. Но пока он вопрошал землю магически, причина показалась обычному глазу.
Из-за ближайшей к нам горы, ну как ближайшей, километров пять минимум, выплывали длинные изогнутые шеи. Шеи крепились к массивным серым туловищам — ни дать ни взять динозавры из детской энциклопедии. Только вот, учитывая расстояние, каких же они размеров?
— О, — воскликнул Демжис, распрямляясь. — Да это ж Чара собственной персоной!
— Она так плохо выглядит?
Громадные зверюги вызывали желание драпать, пока не поздно, и, судя по лицам наших недопартизан, не у меня одной возникло такое чувство. По равнине пронёсся ещё один мощный рык.
— Это громадины. Ну же, Настя, мы ночевали в черепе одного из них!
— Ты вроде говорил, что они вымерли!
Катрем мялся рядом.
— Может, мы здесь подождём?
— Как вы в бой собрались идти? Вперёд!
Ха. Череп-то уже не живой, а тут он заполнен мышцами, тканями и всем таким, что может заглотнуть. Есть разница!
Через пару часов мы имели удовольствие рассмотреть громадных созданий в деталях. Да, изумительно похожи на динозавров. Наверное. Ноги, правда, скорей слоновьи, если слона увеличить раз в пять. Голова покачивалась на высоте крыши двенадцатиэтажки. Гигантам было абсолютно плевать на людей. С завидной флегматичностью они объедали кроны деревьев у подножия горы.
Источник дикого рёва нашёлся за скалистым уступом. Нога одного из громадинов застряла в расщелине, достаточной для прохода пары человек, но слишком узкой для эдакой живой колонны. Несчастное животное ревело от боли. Вокруг скакала щуплая шустрая фигурка. То ли помочь хочет, то ли добить, но ни то ни другое не получается.
Завидев нас, она мигом бросила зверя и переключилась на более интересный объект.
— Братишка, как я рада! Сто лет не виделись! Как возмужал!
Девушка повисла на шее Демжиса. Такая же черноволосая, с нежно-зелёными глазами, слишком яркими для простого человека. Я поморщилась. Пусть и сестра, а видеть любимого в чужих женских объятиях — ничего приятного.
