Что еще? Что еще можно сделать? Вакс отбрасывал сценарий за сценарием. Доставить Мараси и остальных в безопасное место – слишком медленно. Пристрелить Костюма прямо сейчас – он сможет исцелиться, а Ваксу может не хватить времени, чтобы добраться до бомбы и вытащить ее до того, как взрыв все равно произойдет. Толкнуть корабль вверх? Он не сумеет сделать это достаточно быстро; а если толкать медленно, он разорвет судно на части.
– …сам по себе, – договорил Костюм.
– Чего ты хочешь? – резко спросил Вакс. – Я не собираюсь отпускать тебя просто так.
– Тебе и не надо. Почти не сомневаюсь, что ты будешь преследовать меня по всему миру, Ваксиллиум. Я, быть может, и творческий человек, но вот ты… ты крайне упрямый.
– Так чего же?
– Выброси в окно Браслеты, и я прикажу, чтобы бомбу отключили. Потом мы разберемся друг с другом как люди, без противоестественных преимуществ.
– Думаешь, я тебе поверю?
– Тебе и не надо, – повторил Костюм. – Просто дай слово, что поступишь именно так.
– Договорились, – ответил Вакс.
– Отключите устройство! – крикнул Костюм в сторону двери. Неспешной походкой он направился к передней части корабля и приказал кому-то через трубку: – Отключите его и не вмешивайтесь.
За дверью раздался топот удаляющихся ног. Вакс видел, что люди действительно уходят – не по их металлам, но по характерным свойствам их душ. Через несколько секунд он почувствовал, что в коридоре никого нет и никто не прячется где-то на мостике.
В трубке вскоре раздался голос, похожий на эхо. Благодаря зажженному олову, Вакс услышал:
– Сделано, милорд. – Пауза. – Слава Треллу за это. – В голосе ощущалось явное облегчение.
Костюм повернулся к Ваксу:
– В Дикоземье есть традиция, не так ли? Двое мужчин, пыльная дорога, пистолеты у бедра. Один против другого. Кто-то выживет. Кто-то умрет. Спор будет решен. – Он похлопал по кобуре на своем бедре. – Пыльной дороги у меня для тебя не найдется, но, быть может, мы прищуримся и вообразим, что эту роль играет мороз.
Вакс сжал губы в ниточку. Эдварн выглядел совершенно искренним.
– Не заставляй меня этого делать, дядя.
– Отчего же? – удивился Костюм. – Я знаю, что ты изнывал от желания поступить именно таким образом! Вижу, при тебе алюминиевый пистолет. У меня такой же. Стальное толкание не помешает. Только двое мужчин и их пистолеты.
– Дядя…
– Ты об этом мечтал, сынок. О возможности застрелить меня – без лишних вопросов, не преступив закон. Кроме того, для закона я уже мертв! Твоя совесть останется чиста. Я не сдамся, и я вооружен. Единственный способ меня остановить – это застрелить. Примемся за дело.
Вакс ощупал пальцами Браслеты Скорби и не смог сдержать улыбку:
– Ты ничего не понимаешь, правда?
– О, я понимаю. Я видел это в тебе! Тайный голод законника, который желает сорваться с цепи, чтобы убивать. Вот что определяет тебя и таких, как ты.
– Нет.
Вакс отцепил от ноги кобуру, в которой был дробовик, и сунул Браслеты в кожаный чехол. Туда же отправились оставшиеся пули и флаконы с металлами, так что при Ваксе не осталось ничего металлического, не считая алюминиевого пистолета.
– Может, я и ощущал тайный голод, – согласился Вакс. – Но не это определяет меня.
– Да? А что же тогда?
Бросив кожаный чехол с Браслетами в разбитое окно, Вакс сунул пистолет в кобуру на поясе:
– Сейчас покажу.
Тельсин с трудом пробиралась сквозь снег, как безумная карабкалась через сугробы.
Костюм был идиотом. Она всегда это знала, но сегодняшний день проявил его истинную натуру. Улететь на корабле? Так ведь там его будут искать в первую очередь, когда погонятся следом. Он все равно что покойник.
Сегодняшний день был катастрофой. Беспрецедентной катастрофой. Ваксиллиум разгадал ее уловку. Круг раскрыт. Их планы рушатся.
Надо спасти хоть что-нибудь. Тельсин доковыляла до небольшой, расчищенной от снега площадки возле входа в храм, куда ее люди поместили скиммер, на котором они прибыли сюда с Ваксиллиумом. Она надеялась, что он еще в рабочем состоянии. Как управлять этой машиной, Тельсин знала – она внимательно наблюдала за всем во время путешествия. Требовалось лишь…
