дикого леса.
"Каждый должен жить там, куда его определил Махео, дав птице небо, зверю — сушу, а рыбе — воду", — вспомнил он начало одной истории, которую любил слушать, будучи ребёнком. В ней говорилось о глупом бурундуке, решившем стать рыбой. Огромная щука захотела его съесть, но бурундук сумел вырваться и с тех пор у него на спинке видны следы от щучьих зубов.
Всё чаще стали попадаться тропинки — характерный признак того, что где-то рядом должно находиться поселение йонейга. Там, где дети леса пройдут не оставляя следов, белые люди обязательно протопчут дорогу, будто идущие к водопою кабаны. Охотник заставлял демона обходить такие места, опасаясь кого-нибудь встретить. Он почти не устал, хотя провёл на ногах вечер и большую часть ночи, шагая позади Ссгина. Но, достигнув обжитых мест, решил идти впереди, чтобы самому определять скорость передвижения Злого Духа.
Лес поредел. Теперь они двигались вдоль сплошных зарослей кустарника, за которым простирались открытые пространства, где белые люди выращивали зёрна и пасли скот. Дигахали и рад был бы пройти другим путём, круче завернув на полуденную сторону, но там начинались заболоченные места, а старший предупреждал его об особой любви Ссгина к воде.
Этих йонейга охотник услышал гораздо раньше, чем смог разглядеть. Он нисколько не сомневался — звук шагов и манера передвижения вполне соответствовали белым людям. Это могли оказаться люди Манфреда, идущие в точку встречи, до которой оставалось совсем немного. Дигахали приказал демону остановиться и залечь в ямке под большим корневищем упавшей сосны, а сам поспешил взглянуть на йонейга. Сначала он решил, что их трое, но потом услышал ещё двоих, изрядно отставших. Впереди уверенно шёл один человек. Шуму от него было немного, и охотник в первый момент подумал, что кто-то из детей леса нанялся в качестве проводника. Но, приблизившись и внимательнее рассмотрев незнакомца, понял, что ошибся.
Это был йонейга, чьи повадки выдавали в нём человека, неплохо знающего, как вести себя в лесу. Он не был похож на тех, кто состоял при Манфреде, и Дигахали не стал себя обнаруживать. Следом, шелестя, топая и спотыкаясь, брели ещё двое молодых белых — высокий парень и сопровождавший его подросток. Эти, в основном, смотрели себе под ноги, а не по сторонам. Охотник легко мог бы подойти к ним на несколько шагов с любой стороны и остаться незамеченным. А те йонейга, которые отстали от своих, в полной мере оправдывали все насмешливые прозвища, придуманные для белых людей детьми леса. Сказать, что они шумели — значит — ничего не сказать.
"Слепой и то мог бы пройти осторожнее и незаметнее, — усмехнулся про себя охотник, наблюдая, как двое молодых йонейга ломятся — другого слова не подобрать — через лес. — Аджила от них не пахнет, но ведут себя, будто пьяные".
Мало того, что шум, который они издавали, мог бы услышать и глухой, так они ещё и болтали о чём-то. Дигахали прислушался, но понял лишь то, что эти двое должны не отстать от других, прошедших здесь ранее. Охотнику наскучило наблюдать за странными людьми. Он уже давно не пытался понять йонейга, совершавших множество странных поступков. Вот и сейчас ходившие друг за другом по ночному лесу белые лишь позабавили его, не вызвав никаких подозрений.
Рассвело. Солнце едва угадывалось за плотным облачным покровом, и Дигахали погнал демона дальше, не опасаясь, что тот полезет прятаться от дневного света. Злой Дух следовал за ним, останавливался, если того требовала обстановка и сам продолжал движение, как только человек снова пускался в путь. Охотник уже не оглядывался, чтобы убедиться в его покорности, всё внимание было поглощено тем, чтобы не встретиться ни с кем из людей. Обошёл стороной военное поселение йонейга, как только обнаружилось, что оно не пустует.
Дигахали неплохо знал здешние места. Выходило так, что им придётся дважды пересечь дорогу, по которой уже проскакали какие-то всадники. Топот копыт очень заинтересовал демона, который стал "принюхиваться" и не сразу отреагировал на команду двигаться дальше. Понаблюдав за дорогой, охотник заставил Ссгина проскочить через неё, как можно быстрее, мысленно представив, на всякий случай, яркое полуденное солнце. Маршрут проходил вдоль дороги через холмы, поросшие молодыми соснами, в том направлении, куда ускакали всадники.
Охотник почувствовал усталость и пожалел о своём первоначальном решении вести демона без остановки. Манфред не ограничивал его какими- либо сроками, значит можно передохнуть здесь, между холмами. Йонейга не любят продираться сквозь заросли, когда рядом есть дорога. Дигахали приказал Злому Духу остановиться, а сам принялся выбирать место для лагеря. Срезал несколько молодых сосёнок, расчистил небольшую площадку и обустроил себе постель, намереваясь немного вздремнуть.
"Может, разрешить Ссгина немного поохотиться, — подумал он, доставая вяленое мясо, — а то исхудает в пути". Поразмыслив, охотник пришёл к выводу, что отпускать демона кормиться опасно. "Тогда, пусть затаится пока…", — он поискал глазами место, куда бы стоило определить своего подопечного и, внезапно понял, что не ощущает его присутствия. Дигахали вскочил, сосредоточился, но отклик был слабым и определить местонахождение демона не позволял. Охотник попробовал заставить его вернуться, потом приказал ещё раз и ещё. Вскоре стало ясно, что Ссгина перестал слушаться, став серьёзной угрозой для живущих здесь людей.
Покружив вокруг места несостоявшегося привала, Дигахали сумел почувствовать, в каком направлении находится сбежавший демон.
"Этого как раз и следовало ожидать", — подумал он и поспешил туда, где недавно пересекал дорогу. Заслышав шум, издаваемый приближающимися всадниками, лёг и ползком преодолел оставшийся путь до вершины холма, затаившись среди невысокой травы. К своему немалому удивлению, на другом холме, находящемся по ту сторону дороги, охотник обнаружил тех самых йонейга, ещё недавно путешествовавших по ночному лесу. Теперь они лежали в ряд и наблюдали за дорогой.
