чтобы почувствовать снова то восхитительное ощущение Божественного присутствия, но это ей не удавалось. Молитва, которая должна была звучать как торжественный гимн, больше напоминала жалкое бормотание.
Баронесса вконец расстроилась и, не желая больше подходить формально к вопросам веры, заставила себя полностью прочесть одну из глав Священного писания. Помнится, нанятый бароном Троготом воспитатель утверждал, что такое чтение приближает человека к Богам. Правда, он заставлял читать богослужебные книги обычно в качестве наказания за неусидчивость. Витиеватый скучнейший текст вызывал лишь неодолимую тягу ко сну, а она никак не могла понять, зачем же понадобилось Богам так странно изъясняться, если, как утверждал воспитатель, они желали дать знания всем людям, но лишь Верным указали истинный путь.
Милена наугад открыла тяжёлую книгу и прочла вслух первые попавшиеся строчки:
"Встали против Сатанинского воинства пятеро Ангелов. Распростёрли свои крылья и отгородили Мир людей от обиталища Демонов.
А шестому Ангелу — самому сильному и мудрому, доверено было завершить начатое дело.
Но Враг рода человеческого прельстил шестого Ангела коварными речами.
И низринулся сильный Ангел в бездну, оставив Мир людей на поругание безбожным Демонам".
Дочитав до конца главы, девушка перелистнула несколько страниц и продолжила:
— "Каждому воздастся по делам его, когда перейдя последний рубеж, трепещущая душа предстанет перед сияющим небесным престолом Двуединого.
И нераскаявшаяся душа, отягощённая грехами и нечистыми помыслами, не удержится на легчайшем облаке, на котором должна держать ответ перед Несотворённым Отцом.
И низвергнется с небес туда, где нет ни закона, ни защиты от произвола Врага рода человеческого.
И радостно возопят полчища демонов в Сатанинском лесу, предвкушая новую добычу.
И затрепещет несчастная душа, но будет поздно, ибо суд уже свершился".
В дверь тихо постучали. Это был отличный повод отложить книгу, и баронесса им с радостью воспользовалась, наскоро оправдавшись перед Богами необходимостью решать насущные вопросы своих подданных
— Войдите.
В дверь заглянула Сабина. Не глядя на госпожу, сказала:
— Когда прикажете подавать завтрак?
Припухшие глаза служанки не укрылись от взгляда Милены. В голове ещё звучали строки из Священного писания, но она подавила в себе зарождавшиеся угрызения совести и небрежно ответила:
— Сразу после доклада Бергера. Кстати, где он?
Офицер, будто дожидался этих слов. Моментально оттеснив в сторону Сабину, доложил:
— Господин Отто с визитом к вашей милости. Когда госпожа баронесса сможет его принять?
— Сейчас. Сообщите, что я буду рада его видеть. — Она не стала добавлять, что созерцание физиономий слуг не прибавило ей настроения этим утром.
— Будут ли какие-нибудь пожелания?, — с надеждой спросил офицер, видимо желая выслужиться.
Милена пожала плечами, желая лишь быстрейшего завершения этого путешествия. Сегодня Бергер не казался ей симпатичным молодым человеком, на которого стоило бы тратить своё время. Офицер почувствовал резкую перемену в настроении госпожи, но уточнять не рискнул. Попрощавшись строго по уставу, он вышел, а следом за ним в дверном проёме появился Отто. Столичный щёголь не изменил своим привычкам и здесь, в старой полуразрушенной крепости. Камзол из дорогой ткани подчёркивал стройную фигуру Отто, вместе с отточенным движением рук, сопровождавших поклон, по комнате распространился аромат дорогого парфюма, а изящные шаги с поворотом, сделали бы честь любому учителю танцев.
При виде такого кавалера, дамские сердца начинали учащённо биться, взор затуманивался, а с губ слетала мечтательная улыбка… Но, Отто не учёл, что будущая супруга, которой, без сомнения, предстоит блистать при дворе герцога Гедеона, выросла вдали от столицы и пока не в состоянии по достоинству оценить его безупречные манеры. Милена немного растерялась, наблюдая эту сложную хореографическую постановку, и не сразу уловила момент, когда жених замер, дожидаясь каких-то ответных действий. Она с надеждой посмотрела на Сабину, но та едва уловимо покачала головой из стороны в сторону, дав понять, что не настолько знакома с тонкостями этикета.
— Доброе утро, — сказала баронесса, и голос её даже отдалённо не напоминал тот, которым прельщала Бергера. Она почему-то считала, что не будет общаться с женихом до бракосочетания, и теперь не знала, как себя вести. Ей хотелось быть такой же свободной и раскованной, как с Бергером, но под взглядом Отто Милена становилась тем, кем и была на самом деле — простодушной провинциалкой. В глубине души она благодарила отца за его выбор, давший возможность выйти замуж за такого видного молодого человека, о котором можно было только мечтать. Но, как же она его сейчас стеснялась, чувствуя себя серой утицей рядом с нарядным селезнем.
По лицу Отто промелькнула тень лёгкого недоумения, тут же сменившаяся тягучей улыбкой опытного придворного:
