С тех пор прошло три длинных сезона. Тогда время сбора второго урожая выдалось очень жарким. Каменные стены баронского замка раскалились как печка. Невозможно было просто находиться в душных помещениях, а уж спать тем более. Сложенный из толстенных каменных блоков донжон мог создать хоть какое-то убежище от жары, но, дававший надёжную защиту во время нападения врага, он был малопригоден для жилья в мирное время. Баронесса Эрна с дочерью решили переселиться в охотничий павильон Трогота, расположенный на Ближнем озере. Павильон быстренько привели в порядок слуги, а телохранители барона объехали вокруг озера, прогоняя любителей рыбной ловли и купающуюся детвору.
Милене хорошо запомнился тот первый день проведённый вдали от города. Веранда павильона служила по совместительству причалом, позволяя выйти к воде прямо из дома. Мама приказала слугам оставаться в своих комнатах и предложила дочери искупаться. Они надели короткие, едва достающие до колен, рубашки из лёгкой полупрозрачной ткани. Милена сразу же побежала к воде, не обращая внимания на мамины уговоры захватить тёплый купальный халат. Она стояла на причале, подставив лицо налетевшему с гор свежему ветру, и уже готовилась прыгнуть в воду, как услышала чьи-то приглушённые голоса, раздавшиеся из прибрежных зарослей, ярдах в пятнадцати от неё.
— Тоже купаться вышла.
— Кто? Дай мне глянуть!
— Да, не на что. Тощенькая.
— А чего совсем не разделась?
— Дурень! Господа голышом не плещутся. Вот из воды вылезать будет, тогда насмотришься.
— Ого! А вон там есть, на что полюбоваться! Жалко, что одетая.
Милена поняла, что из павильона вышла мама. Раздосадованная тем, что несколько молодых парней всё-таки смогли ускользнуть от телохранителей, она хотела тут же уйти, но вода была так близко, так призывно плескалась возле ног, обещая долгожданную прохладу.
— Ты не продрогнешь стоя вот так?, — послышалось за спиной. — Ветер подул с гор. Или полезай в воду, или вот, накинь сверху.
Милена, почти физически ощущая направленные на неё взгляды, взяла протянутый халат.
— Что с тобой? Так хотела купаться, а теперь передумала?
— Мама, — понизив голос, сказала она, чувствуя, что краснеет — там, в кустах какие-то парни. Они смотрят на нас и ждут, когда мы будем выходить из воды. А меня тощей назвали.
Мама засмеялась и даже не стала смотреть в ту сторону, куда ей одними глазами показывала Милена.
— Ты не тощая, просто у тебя всё ещё впереди. Поверь мне, доченька, мужчины умеют раздеть женщину взглядом при любом количестве одежды на ней. И запомни: правитель, стесняющийся своих подданных, никогда не сможет по-настоящему повелевать ими. Никогда не забывай, что ты дочь барона, а не деревенская девчонка, у которой во время праздничного гуляния при всех свалилась нижняя юбка. — она сняла халат, повесила его на перила и прыгнула в воду.
Милена немного послушала восхищённый шёпот из кустов, повесила свой халат рядом с маминым и, решив, что надо показать своим подданным, кто здесь правитель, медленно стянула через голову рубашку.
— Тревога! Нападение!, — закричал кто-то из охраны.
Воспоминания были такими яркими, что баронесса не сразу вернулась к действительности. Всадники сгрудились перед экипажем, выхватив сабли, смотрели вверх. Она глянула туда же и успела заметить, как с вершины холма что-то упало вниз. Кони расступились в стороны, давая дорогу экипажу, но едва тронувшись, он наехал на препятствие. Сначала раздался хруст и треск разрываемой ткани, а потом скрежет ломающейся оси. Экипаж покачнулся и рухнул набок. Дико заржали падающие лошади, забились в постромках, калеча своими копытами успевшего соскочить с облучка кучера. Последнее, что Милена увидела перед тем, как её накрыло тюками с грузом, были расширенные от страха глаза Сабины.
Сдвинуть тюки оказалось совсем непросто, а если быть точным, то совсем невозможно. Девушка порадовалась, что они набиты чем-то мягким, иначе её рёбра ожидало тяжёлое испытание. Она упёрлась ногами, попытавшись выползти из-под груза, и отчасти это удалось. Милена смогла высвободить голову, налегла плечом и стала поворачиваться боком. Из этого положения она заметила свою служанку, лежащую на земле совсем рядом.
— Сабина! Очнись же! Чего ты там разлеглась?! Помоги мне немедленно!
"Надо же, — устав звать девку, подумала баронесса, — простая служанка, а имеет наглость падать в обморок, будто госпожа!". Она подпёрла тюк плечом, вытянула другую руку и стала тянуться к Сабине, намереваясь заставить очнуться не вовремя разлёгшуюся служанку. Платье затрещало и лопнуло по шву, Милена стиснула зубы от злости, но смогла, наконец, дотянуться и дёрнуть Сабину за руку. Голова служанки, словно у тряпичной куклы, откинулась в сторону, встретив застывшим взглядом разгневанную госпожу.
Баронесса взвизгнула, смогла каким-то образом перевернуться на другой бок и попыталась отползти в сторону, ещё больше зарываясь в кучу тюков. Она вытянула вперёд руку, планируя ухватиться поудобнее, чтобы, помогая себе ногами, выбраться из ловушки. Рука нащупала край дверцы, но уцепиться не получалось — пальцы соскальзывали на чём-то липком. Милена вытерла руку о матерчатый бок тюка и попыталась снова. На этот раз у неё получилось, напрягаясь изо всех сил, девушка стала выбраться и уткнулась в чьё-то плечо. Она подняла голову, увидев окровавленную одежду и торчащие в разные
