додуматься самостоятельно.
— Я слышу твои слова Куница, но смысл их ускользает от меня. Я — всего лишь простой охотник и не могу постичь мудрость, которой владеют только шаманы. Мой дед был диида племени. Он умел говорить почти как ты и знал многое из того, что недоступно обычным людям.
— Почему ты во второй раз назвал меня куницей? Неужели я каким-то образом похож на этого зверька?
— Ты говоришь на языке моего племени, — смутился охотник. — Только тот, кто с рождения слышит язык своей матери, способен легко на нём изъясняться. Мне приятно встретить соплеменника в таком ужасном месте. Моё имя — Дигахали. А каким именем нарекли тебя почтенные родители?
— Ах, вот в чём дело. Вынужден тебя огорчить. До сегодняшнего дня я даже не подозревал о существовании племени Куницы.
— Как же ты можешь со мной разговаривать?, — Удивился охотник. — Это невероятно…
— Прежде, чем ты ответишь на мои вопросы, придётся самому многое объяснить, — усмехнулся незнакомец. — Посмотри вниз, Дигахали. Только не пугайся.
Охотник послушно взглянул вниз и обнаружил ещё одного себя, лежавшего на столе. Ноги и руки того Дигахали были по-прежнему закованы в кандалы, изо рта торчала жестяная воронка. Астор лил в неё воду из бочонка, а стоявший неподалёку Донар наблюдал за всем этим с брезгливым выражением на лице.
— Что это?, — Недоумённо спросил охотник. — Я не понимаю…
— Всё очень просто. Ты видишь своё мёртвое тело и тех, кто причастен к твоей смерти.
— Я умер?, — Не вполне осознавая происходящее, воскликнул Дигахали.
— Умер. — Подтвердил незнакомец. — А ты ожидал другого результата после того, как решился взять в руки информационную корпускулу, добытую с моего мёртвого тела? Ты и должен был умереть, но ухитрился совершить фазовый переход.
— Постой. — Охотник схватился за голову. — Ничего не понимаю. Если я мёртв, то моя душа должна вознестись в Обитель Предков. Так происходит со всеми детьми леса из племени Куницы. Я не услышал зов Предков, но это не должно было стать помехой. Скажи мне, незнакомец, что со мной произошло?
— Можешь называть меня — Тау. Теперь по поводу забавных верований твоего племени. К своим предкам ты попал бы в том случае, если бы умер обычной смертью. Но ты претерпел фазовый переход. Эквивалента этому понятию я найти не могу, поэтому попытаюсь объяснить на примере. Тебе приходилось видеть лёд?
— Да. Когда воде очень холодно, она становится прозрачным камнем.
— А если лёд нагреть, чем он станет?
— Водой.
— Правильно. А если сильно нагреть воду?
— Она превратится в пар и станет как облачко. К чему эти вопросы, ответы на которые знает каждый ребёнок?
— Это фазовый переход на примере воды. У людей всё сложнее. Ещё недавно ты был просто человеком, а, совершив фазовый переход, стал самодостаточной энергетической личностью. Как бы попроще объяснить… Сейчас твоя… э-э… скажем так, душа, отделилась от тела и может жить самостоятельной жизнью. Как пар, который покинул нагретый котёл и унёсся ввысь.
— Разве пар самостоятельный?, — Фыркнул Дигахали. — Даже облака тают, ветер рвёт их в клочья, а потом они исчезают.
— Это всего лишь пример, который должен помочь тебе понять своё нынешнее состояние. — Терпеливо объяснил Тау. — Знаешь, почему ты способен меня понимать, хотя я ни слова не знаю на языке племени Куницы? Потому что мы общаемся на уровне души, для которой не существует преград подобного рода.
— Выходит, ты тоже мёртв?
— Да. — С видимой неохотой ответил Тау. — Два дня назад я снова недооценил возможности детей леса и был ими убит. Даже знаю, какое у их племени тотемное животное. Выдра. Это тебе о чём-нибудь говорит? Ого! Судя по твоему лицу, Дигахали, ты хорошо знаком с их уловками.
— Можно вернуться назад в своё тело?, — Спросил охотник. — Я не привык висеть в воздухе и неуютно себя чувствую.
— Нет. Жизнь в этом теле уже прекратилась. Сейчас ты — бесплотный дух, невидимый и неосязаемый для обычных людей.
— Я застрял между миром живых и Обителью Предков. — С горечью произнёс Дигахали. — Неужели Предки не захотели меня принять?
— Нет, они здесь не причём. Расскажи о том, как ты совершил фазовый переход, и я постараюсь отыскать причину твоего нынешнего положения.
— Я ничего особенного не делал.
— Хорошо. Где находилась информационная корпускула в момент твоей смерти?
— Ты говоришь про маленький сверкающий шарик?, — Предположил охотник.
— Да, про него.
— Я опасался, что белые люди станут меня обыскивать, поэтому зажал шарик между зубов. Когда мне в рот запихнули воронку, то шарик угодил в
