не справился.
Слишком много раз он принимал неверные решения.
— У тебя была невеста? — спросила Сидни.
Малик равнодушно пожал плечами, противясь своим истинным переживаниям.
— На самом деле Димаха не была моей невестой в полном смысле слова.
Сидни пыталась осмыслить его слова. Ее длинные рыжие волосы развевались на ветру, шелковый халат нежно касался кожи, выгодно подчеркивая соблазнительную грудь. Малик едва сдерживался с тех пор, как зашел на террасу. Ветер приподнимал полы ее халата, обнажая восхитительные ноги.
Ноги, к которым он жаждал прикоснуться.
Сейчас!
Сегодня ночью!
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — не скрывая своего недоумения, произнесла Сидни. — Ты должен был на ком-то жениться. И вместо нее ты женился на мне. Почему?
Ее вопрос отвлек Малика. В голосе Сидни чувствовались горечь и ужас. И чувство вины. Он никогда ни с кем не обсуждал эту тему и никогда не хотел ее обсуждать. Этот эпизод его жизни был в прошлом. Димаха была в прошлом. Она мертва.
Его слова не вернули бы бедную и невинную девушку к жизни. Вновь сверкнула молния, озарив лицо Сидни светом. Она выглядела смущенной и взволнованной. Малик понял, что волновалась Сидни из-за него. Но он не заслужил ее сочувствия.
— Она умерла.
Сидни схватила его за руку.
«Что же произошло? Почему он чувствовал свою вину в связи со смертью этой девушки?» — подумала она.
Ему же никто не нужен. Так было всегда. Но Сидни нужна ему. Малик хотел, чтобы она была рядом, жаждал прикосновений ее нежных рук. Когда Сидни была рядом, он чувствовал себя любимым и нужным.
— Прости, — извинилась Сидни.
— В этом нет твоей вины. Это произошло давно.
Ему было около двадцати лет, когда Димаха умерла. Он был молод и глуп.
— И ты решил больше не жениться?
— В этом не было необходимости.
Малик не хотел жениться на Димахе. Они знали друг друга еще с детства и были предназначены друг другу. Но Малик не хотел на ней жениться. Димаха была словно его тенью, всегда и везде следовала за ним, смотрела на него с восхищением, будто он был единственным мужчиной на всем свете. По прошествии некоторого времени ее поведение изменилось, но незначительно. Одержимость сошла на нет, но она по-прежнему слепо следовала за Маликом. Ему было сложно дышать, она словно душила его своей любовью. А когда пришло время играть свадьбу, он взбунтовался. Он был зол, и тогда он отправился к Димахе и все ей высказал.
— Она убила себя, — пояснил Малик, — потому что я заявил ей, что ненавижу ее.
— Ох, Малик.
Девушка вновь коснулась его руки. Это был знак сочувствия и утешения, и для Малика жест оказался очень важным. Таким глубоким.
— Ты не виноват.
Ему было сложно вспоминать о своей невесте, он разрушил ее мечты, ее жизнь.
— Не виноват? Мы должны были сыграть свадьбу, и я сказал, что ненавижу ее.
— Ты не можешь отвечать за поступки других людей, — настаивала Сидни. — Никто не может. Она сделала свой выбор.
Малик не сводил с Сидни глаз. Ему хотелось верить ее словам, но едва ли это очистит его совесть.
— Она бы не сделала такой выбор, если бы я просто выполнил обязательства.
— Ты не можешь быть в этом полностью уверен.
Сидни взяла его за руку. Их пальцы переплелись.
Понимала ли она, что творит? Малик поднял ее руку и прильнул губами к запястью. Больше терпеть он не мог. Он почувствовал, как по ее телу пробежала дрожь.
— Почему ты готова простить мне это ужасное преступление? Ты в большей степени должна понимать, насколько я эгоистичен.
— Я… — Сидни опустила глаза.
В тот момент он почувствовал… разочарование. Сейчас она с ним согласилась. Другого объяснения не было.
— Время от времени каждый ведет себя эгоистично. Это вовсе не значит, что ты виноват в смерти своей невесты. Ты не виноват в том, что сделала Димаха.
