пройдут тысячи лет, но они смогут найти ответы. А там – будь что будет.
Солнце искрами распадалось на поверхности очков, скорость падения с кучевого гиганта была огромной. Майклу начало казаться, что маска уже сорвана и бьющий в лицо ветер пытается содрать кожу. Сердце билось в грудную клетку.
Еще мгновение полета, и, словно уже ободранное, лицо онемело.
Входя в штопор и почти полностью потеряв чувствительность от перегрузки, Майкл дернул вверх руку, выпуская жесткое короткое крыло. С силой его тело толкнуло вверх, поднимая, разворачивая, выжимая остатки воли. В глазах стало темно.
Но потоки воздуха несли дальше, и, замедляясь в полупетле, его тело возвращало чувствительность, гудело, как струна. Майкл не сразу понял, что врывающийся под маску воздух размазывает по щекам выплеснувшуюся из носа кровь, что за ушами тоже становится тепло и влажно.
Перегруз дарил драйв и обновление. И кровищу.
Кровь не сложно смыть, нырнув в край первого попавшегося облака. Обычно проваливаться в него не очень приятно – сырость и холод.
Но уж лучше это, чем расстроенная Джеки.
Он окунулся сначала в одно кучевое, потом и во второе. Теперь придется сохнуть в полете.
Оттолкнувшись в очередной раз, Майкл поискал глазами знакомую фигурку в синем. На соседнем облаке был Макс, но Джеки видно не было.
Не могла же она забраться слишком высоко? Для этого их снаряжения было недостаточно. Более чем шесть километров высоты требовали специальной защиты. Хотя однажды Майкл обещал Джеки отправиться с ней на почти сотню километров вверх.
Там, на невероятной высоте, откуда Земля уже видится лежащим под стопами огромным шаром, можно ходить по светящимся серебристым облакам. Они похрустывают, как свежий, девственно чистый снег, и долго-долго сохраняют следы. Словно следы богов, прошедших над их планетой. Майкл хотел прогуляться с Джеки по серебристым и по перламутровым… Но теперь уже не успеют. Хотя, возможно, это случится в другом мире, который они найдут для себя и своих детей…
– Эй, Майкл, спускайся вниз, – оставшийся на платформе Брюс вышел на связь.
– Почему? Мы же не дошли.
– Уже не дойдете. На вас движется грозовой фронт.
Майкл вздохнул и прыгнул на плывущее под ним слоисто-перистое облако.
Чуть дальше по ходу движения и внизу был виден овал города, похожий на раскрывшийся цветок. Плотно стоящие, развернутые к солнцу лепестки зданий казались отсюда изящной поделкой, чудом, вырезанным мастером по камню для украшения шкатулки. Скоро солнце исчезнет за тучами, перестанет бликовать на розовой поверхности города-цветка, и начнется дождь.
Просматривать прогноз погоды и расположение облачных фронтов считалось для клаудджамперов неспортивным поведением. Слишком легко просчитать оптимальный маршрут. Но нередко настоящее спортивное поведение оборачивалось срывом всего путешествия.
Как сейчас.
Выбора не было, приходилось спускаться. Попасть в грозовое облако без специального скафандра – это верная смерть от разрядов, гуляющих внутри распухшего водяного гиганта. А в специальном скафандре – ощущения похлеще поножовщины.
Майкл уже был на нижнем слоистом ярусе, но так и не нашел глазами Джеки.
– Брюс, Джеки тебе ответила?
– Принцесса уже ждет героя, – прозвенел в ушах насмешливый голос Алекса.
Они лежали в стоге чуть подсохшей, но еще не потерявшей цвет травы. Запах от нее шел густой и дурманящий. Майкл не помнил, когда вдыхал такой, скорее – никогда, потому что большую часть жизни знакомился с полями и лугами с высоты полета на скутере, а ногами ходил по мостовым и газонам. Еще по горам с тяжелым снаряжением за спиной.
Холмы, поля, перелески – это больше подходило Джеки. Она и затащила его сюда, когда остальные отправились по домам.
Это было странное место. Бог знает, кто собрал этот стог и кто посадил это поле подсолнухов в сотне метров от идеально ровной земляной дороги. Возможно, их разводили для селекции, а может, кто-то из сторонников натуральной жизни любил щелкать семечки, выращенные и обжаренные собственноручно, и это была его делянка.
Майкл был не прочь сорвать хотя бы одну желтую голову и попробовать зерен молочной спелости, но Джеки, закинув руки за голову, смотрела не в поле, а в небо, и весь ее вид говорил об оставшейся между ними недосказанности.
Майкл скосил глаза. Наверняка она настроилась молчать и ждать его объяснений хоть целую вечность. Он вздохнул.
– Я вчера подрался с незнакомым парнем так, что пришлось его и меня штопать на станции скорой помощи. Признаю, это было глупостью.
Джеки повернула голову и внимательно посмотрела на него. Красивые губы дрогнули, но она опять сдержалась и ничего не сказала.
– Не волнуйся, со мной все нормально.
– Ты – идиот, Стэнли, – медленно, с особым выражением проговорила Джеки и снова уставилась в небо.
