Львиным рыком разнеслось по комнате.
Левая рука демона ладонью коснулась нападавшего, и тот в одно краткое мгновение, весь, с головы до пят, погрузился в первородное, всеобъемлющее пламя. Комната окрасилась в мерцающие оранжевые тона, и гордый демон уже было начал праздновать победу, когда…
В самый последний момент гость, буквально слившись с окружающим воздухом, став мощным порывом ветра, успел-таки покинуть монашескую рясу. Успел прежде, чем пламя спалило их дотла, превратив в жалкую кучу пепла, поверх которой, остался лежать лишь слегка обугленный разноцветный кушак. Теперь в противоположной от демона стороне комнаты фактически находился самый настоящий воздушный элементаль. Ветер, из которого состоял Юстиниан, бушующими потоками бился об углы тесной коморки и бросал из одной стороны в другую все те немногочисленные вещи, что сейчас находились в ней. Демона это ни капли не смущало. Понимая, что сжечь ветер получится вряд ли, он воспользовался другим логосом Первого дома. Логосом Величия:
— Покорись и отступи! — разнеслось пронзительным, мощнейшим гласом по всей комнате, дому и, даже, наверное, части улицы. Свет, исходивший от демона в момент произнесения данных слов, завораживал, звал за собой и убедил бы практически любого смертного выполнить их. Но Юстиниан не был любым, да и не был смертным. Многовековая воля вампира, пусть и на своем пределе, но все же справилась с приказом и выстояла. Однако концентрация при сопротивлении логосу была настолько сильна, что поддерживать воздушную форму старец был уже не в силах…
Успев чисто рефлекторно активировать технику Стремительности, Юстиниан фактически вывалился обратно в материальную форму. При этом его левая рука и нога приобрели обычные размеры и теперь изрядно замедляли движения вампира.
В несколько широченных шагов подбежав к непрошенному гостю, демон вонзился рогами прямо ему в бок и, подняв над собой, бросил о каменную стену. Здание сотряслось. Однако теперь наступало время сказать свое слово вампирской крови. Стремительность начала действовать и словно эфемерная тень, в одно мгновение старик поднялся с пола и приблизился вплотную к противнику. На удар времени практически не оставалось, и получился лишь легкий, но крайне неприятный тычок под ребро. Демон скорчился, скривил лицо, но выстоял. Соперники были уже на пределе. Инициатива переходила к хозяину дома. На этот раз он решил просто бить. Два мощнейших удара обрушились на вампира. Острые как бритва, огненные когти демона при желании могли разрезать и сталь, поэтому плоть была для них сродни сливочному маслу для наточенного ножа. От первой атаки, отклонившись и молниеносно изогнувшись, вампир все же увернулся, но на обратном движении вторая атака достигла цели. Конечно, не исходной — головы старика, но его левого плеча. В один краткий миг удар демона разодрал в мясо плоть древнего создания, вековую плоть, способную остановить выстрел из ружья. Вампирская кровь мощной струей окропила комнату.
— Ничто…кх…ничтоже… — почти позволил сказать себе демон.
Второй пропущенный удар был только лишь приманкой. И она сработала. Сработала безупречно. Демон сблизился с вампиром на расстояние вытянутой руки и полностью потерял возможность уклониться. Ладонь безжизненно обвисшей, истекающей кровью конечности, левая длань Юстиниана, дотронулась до груди Тодда, дотронулась чуть левее ее центра и… На этом все закончилось. Демон так и не договорил свою фразу. Три его ребра в единое мгновение изогнулись и пронзили пламенное сердце сверхъестественного существа. Харкая кровью и принимая привычный людской облик, Тодд опустился на одно колено, побледнел и упал замертво. Еще несколько секунд над безжизненным телом метался темный огненный дух, прежде чем безжалостная и безликая Бездна забрала его обратно в свои объятия. Демон был повержен. Вампир же внимательно осматривал растерзанное плечо и рану в боку.
— Давно, очень давно меня так не трепало. Пару веков точно. Эти древние твари способны доставить хлопот кому угодно. Страшно подумать, что было бы, встреться мне кто-то рангом повыше, чем этот…
Прервав внутренние думы старца, со стороны двери раздался громкий стук. Буквально через секунду, так и не дождавшись ответа, в комнату вбежала запыхавшаяся и взъерошенная девушка со скалкой. Это была Ловетт. Увидев труп любимого Суинни, она хотела закричать изо всех сил, когда ее взгляд встретился с взором вампира. Повелевание сработало безупречно. Разум девушки уже не защищала пелена веры, дарованная демоном-покровителем, и он был полностью открыт к внушению.
— Спать! — громко скомандовал вампир, поймавший взгляд Ловетт. Очи женщины послушно сомкнулись, и она, свернувшись калачиком, легла на полу и засопела…
— А теперь — за дело. Закрыв дверь и привязав девушку к креслу, Юстиниан перешел к весьма необычному занятью. Род Верум Патрэнтур, к которому он принадлежал, кроме доставшийся им в наследство от демонов магии, славился и еще одной родовой способностью: умением изменять и извращать плоть, придавать ей любые формы. На конкретном примере это означало, что имея достаточно времени, вампир мог полностью скопировать облик убитого им демона, чем он собственно и занялся. Техника Повелевания, освоенная многими высшими вампирскими родами давала немалый простор для действий над человеческим разумом и это Юстиниан также учел. Он сделал все, чтобы его будущая подопечная навсегда осталась с ним. По крайне мере, до его окончательной смерти. А это уже не мало.
Воссоздание внешности заняло несколько часов: перестройка костей, структуры лица, перетяжка жил и самое сложное — копирование речевых связок. Вампир, словно скульптор менял свой образ, будто лепя его из обыкновенной глины. Конечно, долго ему продержаться было не суждено, но этого и не требовалось. Нужна была всего одна ночь. Эта ночь.
