— Что ты думал? Что я пошлю тебя к чёрту? Правильно думал. Радуйся — не ошибся.
— Алина, — он повернул голову и глаза его блеснули во мраке каким-то кошачьим отсветом, отчего мне сделалось жутко. — Ты — девственница?
В ответ на его деликатно прозвучавший прямо в лоб вопрос я не нашла ничего остроумнее, чем тупо переспросить:
— Что?
— У тебя мужчины были?
Я набрала в себя побольше воздуха. Потом тихонько выдохнула:
— Я знаю, кто такая девственница.
— Прекрасно. Теперь давай выясним, что у тебя с нею общего?
— Ты издеваешься?
— Нет, к сожалению. Я серьёзно.
— Тем хуже.
— Не спорю. Ну так?..
— Нет! Нет! Нет! Доволен?
— Нет.
Меня разобрал истеричный смех. Всё это напоминало клоунскую буффонаду.
— И что мне теперь делать, чтобы тебе угодить? Пойти отдаться первому встречному?
— Твой гнев и смущение вполне понятны. Я и сам не в восторге от сложившейся ситуации. Но, хотя я и волшебник, некоторых реалий жизни мне не отменить. Ты не сможешь до бесконечности игнорировать Ханта.
— Правда? И что мне помешает?
— Сам Хант. Сказочка о потери памяти не сможет действовать вечно. В любом случае при вашей следующей встрече он попытается освежить кое- какие воспоминания.
— А если я возьму и скажу «нет»? Эмма, по-моему, была не слишком постоянно в своих привязанностях. Ей и Хант мог надоесть?
— Её козырная карта? Проходной билет в королевский дом? — сощурил глаза Блэйд и медленно покачал головой. — Вряд ли. Эмма приложила слишком много усилий, чтобы его заполучить. И, хоть я не фанат твоей второй половины, но вынужден признать — ей удалось запустить когти и в Ханта, насколько это вообще возможно с такими людьми.
Ты должна понять одно, Алина, эти люди мыслят совсем не так, как ты. Я понимаю, тебе трудно, но если хочешь выжить, придётся с этим считаться. Они любят не так, как любят другие люди: из симпатии, чувства одиночества, желания обрести цель жизни в ком-то другом. Это отъявленные эгоисты. Чтобы они не делали, чтобы не думали, как бы не чувствовала — всюду, как в зеркале, в полный рост отражено их больше «Я». В отношениях Эммы и Ханта взаиморасчёт и взаимовыгода. Но это не отменяет страсти.
— Почему я должна продолжать разыгрывать из себя эту женщину? Зачем я должна притворяться?
Он повернулся ко мне всем телом и теперь, если бы не темнота, мы могли бы легко читать по лицам друга друга. А так приходилось только воображать и домысливать.
— Ты помнишь, с чего начался наш союз, Алина? Ты предложила месть.
— Но как это поможет отомстить? Я не понимаю!
— Мы соберём неопровержимые доказательства, предъявим их в Совете и, поставленный перед фактами, король вынужден будет наказать своего непутёвого сына. Он просто не сможет поступить иначе. Но для того, чтобы компромат возможно стало накопать, Хант должен тебе доверять. Должен быть уверен, что вы с ним заодно.
— Мне всё это не нравится. Это похоже на то, как если бы я шпионила. Тебе не кажется, что всё это как-то… подло?
Глаза Блэйда сверкнули:
— Подло? Подло приписывать человеку деяния, которые он не совершал. Мы же не собираемся перетрясать прилюдно его грязное бельё, Алина. Мы хотим предать огласки свершённые убийства, тем самым предупредив новые. И ещё раз напомню — тебе принадлежала идея сделать это. Но если бы даже ты решила, что вся эта игра ни к чему, рискну предупредить — Хант тебя в покое ни за что не оставит. Тебе всё равно придётся стать его игрушкой. С той лишь разницей, что в этом случае за твоей спиной я уже не встану, — холодно закончил Блэйд.
— Я не говорила, что отказываюсь!
— Но ты не слишком уверенна в том, что хочешь идти до конца?
— Ты же сам сказал: у меня не особенно богатый выбор. Пожалуйста, не сердись.
Я коснулась его руки, словно ища утешения. Ладонь его дрогнула, но Блэйд её не отнял:
— Я не сержусь.
— Ну так что? Снова — союзники?
