квасят его в бочках из-под топлива или что-то вроде того.
– Опьянеть-то хоть от него можно?
– От него и космический слизень опьянеет.
Корвин пробует жидкость, напоминающую прокисшую слюну с привкусом машинного масла. Вскоре у него начинают неметь десны и болеть зубы.
Что ж, и на том спасибо.
– Матин бачи. Исс-та та-хвисс, – снова бормочет утутма.
– Да пребудет и с тобой Сила, – отвечает Корвин охрипшим после единственного глотка «Наповала» голосом. Он смеется, и собственный смех кажется ему пустым и одиноким, словно это маленькое поселение. Словно вся эта планета.
– Ты ведь не из местных? – спрашивает бармен.
– С чего ты взял?
– Тут немного местных. Большинство просто сбрасывают сюда, будто бесполезный груз. Выкидывают, словно мусор.
Усмехнувшись, Корвин пожимает плечами и делает еще глоток.
– Странный ты парень. Работу ищешь?
– Возможно. А что тут могут предложить?
– Ха… да, в общем, мало что. В основном в шахтах на дальней стороне, да и то работу там найти нелегко. У нас тут добывают магнетит, безорит, и говорят, будто возле Кратерного поселения открыли новые месторождения кезиевого газа, но, может, это просто слухи. Есть банды мусорщиков, есть гонки колесниц на севере. Можно еще дать обет и стать отшельником, но вряд ли тебе это подойдет. А еще ты вполне мог бы пойти в бармены, вот только место уже занято.
– Спасибо, я подумаю.
– Так как тебя сюда занесло? – не отстает от посетителя бармен.
– Меня вовсе не «занесло».
– Ты не местный. Тебя сюда не занесло. И как же ты оказался в баре Эргеля?
– Это ты – Эргель?
– Это я.
– Что ж, Эргель, я просто сюда прилетел.
– Прилетел? По собственной воле, и все такое?
– По собственной воле, и все такое.
Эргель таращится на него секунд десять, а потом громогласно хохочет, тряся щеками и животом.
– Галактика большая, парень. Она распахнута во всю ширь, словно клыкастая пасть нексу. Звезд бесчисленное множество, а планеты, хоть их и конечное число, не посчитаешь по пальцам даже сотни рук. И из всех планет, форпостов, станций и космических кораблей… – он снова смеется, – ты выбрал эту?
– Да, – кивает Корвин.
– Почему? Мне просто интересно, что может заставить пойти на такое.
– Матин вис-вис то хва-син, – говорит утутма.
– Заткнись, Газвин, – ворчит Эргель. – Дай ты ему закончить. – Он снова поворачивается к Корвину. – Не обращай внимания на этого черепоголового. Мне просто интересно.
Корвин несколько раз моргает, и каждый раз перед ним предстает случившееся тогда в его родном селении Мэборн на планете Мордал.
Посреди улицы лежит его маленькая дочь.
Грудь ее то вздымается, то опадает.
На одном краю селения окопались имперцы. На другом – повстанцы.
Корвин прячется в стороне за ящиками с провизией, вместе со своей женой Линнтой. Внезапно она вскакивает и бежит к девочке, и он тут же со всех ног с криком бросается за ней, пытаясь схватить за руку…
Выстрелы из лазеров. С обеих сторон.
Линнта падает, закинув назад голову.
Корвин прыгает к ней…
Выстрел в бок пронзает его насквозь. Он слышит шипение собственной плоти, чувствует, как по всему телу распространяется ударная волна, словно от взорвавшейся под водой бомбы.
А потом он теряет сознание.
Когда несколько недель спустя он приходит в себя в бакта-камере на вездеходе в окрестностях города, его семьи нет в живых, их уже похоронили. Ни
