Владычица наклонилась к Питеру:
– Подожди здесь с Драэлем.
С этими словами она двинулась к креслу. Оркестр тут же умолк, большая часть гостей встала. Опустившись в кресло, Владычица улыбнулась и кивнула им. Гости тут же расселись по местам и вновь занялись едой и беседами, как будто ничего не произошло.
Краснокожий Хийси, сидевший по левую руку от Владычицы, склонился к ней:
– Моя госпожа, Таннгност просит слова.
Владычица вздохнула.
– Могу я хотя бы сначала поесть?
– Он только что вернулся из земель рода людского. Боюсь, если и дальше он будет вынужден молчать, то не выдержит и попросту лопнет.
– О, нет. Я вовсе не хочу, чтоб наш любимый Таннгност лопнул – по крайней мере здесь, в моих покоях. Пожалуй, нам остается одно – дать ему слово. Пусть говорит.
Хийси встал и громко постучал вилкой о кубок. Большинство гостей не обратили на это никакого внимания.
– Советники, – заговорил он. – Сегодня наш старый добрый друг соблаговолил почтить нас всей остротой своего занудства. По случаю столь безынтересного события я сложил стихи. Вы позволите?
За столом с явным неодобрением замотали головами, но Владычица улыбнулась.
– Отчего же, дорогой Хийси, сделай одолжение! Мы слушаем.
Хийси улыбнулся, повел бровью и прочистил горло.
– Славу пою троллю – особому, непростому. Он тебе дороже всего, когда нет рядом его, но просто невыносим, если ты рядом с ним. Шармом он обделен, да, но это никому не приносит вреда. Так вот, злого рока глашатай – снова в этих палатах, – он отвесил легкий поклон через стол, в сторону рослого гостя, закутанного в рваный серый балахон. – Вернулся из дерзкого похода по землям людского рода наш сегодняшний гость – не кто-нибудь, сам Таннгност!
Тролль, похоже, ничуть не оценивший поэтическую рекомендацию, встал под всплеск жидких аплодисментов. С виду он был скорее зверем, чем человеком: ростом намного выше эльфов и даже любых людей, которых Питеру доводилось видеть, сгорбленный, очень старый, но вовсе не немощный – наоборот, сильный и крепкий, как бык. Его ноги были ногами огромного лося, а торс напоминал человеческий. Густая, песочного цвета грива ниспадала на плечи толстыми прядями, обрамляя продолговатую козлиную морду. Умные золотые глаза блестели из-под густых нависших бровей. Широкие плоские рога загибались в стороны сверху вниз, из пасти торчали мощные бивни.
В любых других обстоятельствах Питер испугался бы такого внушительного зверя, но в этом создании чувствовались доброжелательность, милосердие, даже утонченность.
Поклонившись Владычице, тролль прокашлялся.
– Я к вашим услугам, – заговорил он сильным, звучным баритоном. – Воистину, великая честь – предстать перед прекрасной леди Модрон, дочерью Аваллаха, Великой Владычицей Озер, богиней…
– Да, да, и хватит этих глупостей, – отмахнулась Владычица, словно отгоняя муху. – Лестью меня не проймешь. Тебе что-то нужно, мой дорогой Таннгност, иначе бы тебя здесь не было. Что-то еще, кроме угощения, коему, я вижу, ты уже успел отдать должное.
Тролль виновато взглянул на пять грязных блюд, стопкой составленных перед ним.
– Какие дурные вести принес ты на этот раз? – спросила Владычица. – Говори, не томи. Покончим с этим поскорей.
Таннгност склонил голову:
– Владычица, не рубите голову вестнику.
– В самом деле, весьма мудрое древнее изречение, – вмешался Хийси. – Если, конечно, этот вестник заодно не сует всюду свой нос и не мешается в дела других.
За столами дружно захихикали.
Таннгност устремил на Владычицу долгий страдальческий взгляд.
– Модрон, осмелюсь спросить: как прошел твой сегодняшний визит к отцу?
За столом стало тихо. Все взгляды устремились к Владычице.
Лицо Владычицы затуманилось.
Таннгност скорбно вздохнул.
– Понимаю.
Над столом пронесся тревожный ропот, несколько гостей заговорили разом.
– Отчего Аваллах бросил нас? – заплетающимся языком выкрикнул кабан. – И почему как раз сейчас, когда мы так нуждаемся в нем?
– Почему он не слышит нас? – спросил какой-то эльф.
