наконец будут изгнаны из этих земель. Тогда здесь снова вырастут яблони, холмы зазеленеют, лес оживет, зазвенит от песен малого народца, а он, Питер, вновь сможет сидеть рядом с Владычицей.
Он решил пройти вдоль темных вод Куши-крик, огибая западную границу болота, и по пути завернуть к хижине Таннгноста. Уж тому-то наверняка известны все новости – старый тролль никогда не упускал случая сунуть нос в чужие дела. Но дело было не только в этом. Было и кое-что еще – такое, чего Питер почти не осознавал и уж точно не признал бы даже в мыслях. Он привык полагаться на Таннгноста, на его советы, на его мудрость и знание истории Авалона. Таннгност был тем, на кого можно рассчитывать всегда и во всем; старый тролль был единственной постоянной частью долгой, бурной авалонской жизни Питера.
Питер спустился в низину, и почва под ногами сделалась мягче. Пока что ведьмины земли пострадали меньше других, но даже за время его недолгой отлучки смертоносные пальцы скверны успели заметно углубиться в ее болото. Питер двигался скрытно, осторожно перебегая от пня к пню. Ему вовсе не хотелось встречаться с ведьмой – сегодня это было бы особенно некстати.
Вдруг спереди послышались шаги. Кто-то спешил по тропе навстречу. Обнажив нож, Питер нырнул в заросли тростника.
Из-за поворота показалась высокая, сгорбленная фигура, быстро шагавшая по тропе, помахивая кривым посохом.
– Таннгност, – с улыбкой прошептал Питер себе под нос.
Старый тролль был мрачен, как грозовая туча. Дождавшись, когда он подойдет поближе, Питер выскочил на тропу прямо перед его носом.
– Бу-у-у!!!
Таннгност взмахнул посохом – куда проворнее, чем ожидал Питер. Питер бросился наземь, чтоб избежать удара.
– Питер! Ты… ты… вот несносный бесенок!
Питер неудержимо захохотал, схватившись за живот.
Таннгност бросил на него яростный взгляд, рыкнул, фыркнул, перевел дух и звучно шлепнул Питера пониже спины.
– Ай!
– Ох, надо бы вбить в тебя хоть немного почтения к старшим, мерзкий полукровка! И где ты так долго был? Я чуть с ума не сошел от беспокойства! – он глянул Питеру за спину, будто ожидая увидеть там кого-то еще. Лицо его смягчилось. – Опять не повезло?
Питер разом забыл о веселье и сокрушенно кивнул.
– Прости, Питер, – с глубоким вздохом сказал тролль. – Как ни противно еще сильнее портить тебе настроение, но у меня тоже скверные новости. Похоже, сегодня Аваллах оставил нас окончательно и бесповоротно. Пожиратели плоти жгут…
– Ш-ш-ш, – перебил его Питер. – Слышал?
– Питер, Пожиратели плоти…
– Ш-ш-ш! Слушай.
Питер сделал несколько быстрых шагов вперед, по тропе, склонил голову влево, вправо… Издали донесся пронзительный крик, он был уверен в этом.
Таннгност последовал за ним.
Вновь пронзительный крик – где-то здесь, на болоте. Голос принадлежал мальчишке…
Питер похолодел: кроме его Дьяволов, мальчишек на острове не было. Он сорвался с места и побежал на крик, не разбирая дороги, прыгая через трясины, корни и грязь – с ножом наготове, с безумным блеском в глазах, с жуткой, беспощадной гримасой на лице.
Глава тринадцатая
Род людской
Туман клубился вокруг. Вой приближался.
Ник подобрал копье, оперся на него и с трудом поднялся на колени. Горло горело, каждый вдох давался с трудом. Пришлось собрать все силы, чтоб вновь не упасть.
Секеу, Абрахам, Красная Кость, Дирк, Шустрый и Лерой встали широким кольцом вокруг безжизненных тел Сверчка и Дэнни.
Вой и стон окружали, надвигались разом со всех сторон. В тумане показались темные тени с оранжевыми глазами. Ник упер древко копья в землю, направив наконечник наружу.
Вокруг зазвенел смех. Казалось, хихикают маленькие девочки.
