– Ты не можешь знать наверняка, – покачал я головой.
– Ну а какие тут варианты? То, что мы до сих пор живы, – чудо имени Мамонта, то есть тебя. И это не комплимент, а констатация факта. Без тебя нас бы уже изловили и в лучшем случае прикончили, а в худшем – пытали.
Я хотел сказать ему «Не сглазь!», но не придумал, как перевести эту фразу на английский, чтобы Харт меня понял.
Эмоции понемногу утихали. Да, безусловно, моему спутнику повезло, что в канализацию так вовремя пожаловали двое легионовцев, иначе я бы устроил ему хорошую взбучку. Но теперь я даже немного стыдился этой неуместной вспышки гнева. Чертов капитан был прав: настоящий профи не может, не должен срываться в подобной ситуации. Над нами по-прежнему была занятая силами Легиона Эль-Вафра, тысячи солдат и сотни единиц боевой техники, а я тратил драгоценное время на разборки с продажным офицером Синдиката. Нужно было валить из города как можно скорее. Я понимал это и все равно медлил.
– А что до сливания информации – так это Синдикату никак не вредило, уверяю тебя, – продолжал распаляться беглый капитан. – Что бы я ни сообщал Гопкинсу, мы продолжали успешно отвоевывать у Легиона район за районом. Не знаю, как обстоят дела сейчас, но буквально пять дней назад так все и было.
Я промолчал, хотя в голове хватало догадок на этот счет. Судя по тому, что мне было известно, Гопкинс действительно покровительствовал Синдикату, прилагая все усилия, чтобы армия Синдиката вытеснила силы Легиона из Эль-Бургана. Возможно, наш заказчик был приближенным лицом Эдварда Уоррена, возможно, даже его тайным советником, негласно руководившим ходом операции в Кувейте. В таком ракурсе даже тайный подкуп капитана Харта выглядел поступком логичным и обоснованным – если Гопкинс хотел действительно держать руку на пульсе, ему нужен был независимый источник, который не стал бы приукрашивать рапорты о подвигах Синдиката ради повышения в звании или прибавки к зарплате.
– Да так же и обстоят, – сказал я вслух. – Думаю, Синдикат уже занял Эль-Бурган и теперь облизывается на Эль-Вафру. По крайней мере, шансы на это определенно высоки.
– Облизываются на Эль-Вафру? – переспросил Харт, наморщив лоб.
– Ну, а почему бы и нет? Если у них так удачно все пройдет с Эль-Бурганом, почему бы не замахнуться на последний оплот Легиона в Кувейте и не попытаться выкурить прихвостней Тейлора из страны?
– Действительно, – неожиданно вяло пробормотал беглый капитан.
– Ты чего-то загрустил, – заметил я, пристально глядя на Харта. – Разве не ради победы все это затевалось?
– Ты, наверное, опять меня обвинишь в малодушии, – сказал капитан, – но чем быстрее Синдикат покончит с делами в Кувейте, тем меньше от меня пользы для Гопкинса. И что он со мной сделает, едва я стану ненужным, я и думать боюсь.
Его страх был мне знаком. И хотя в глубине души я надеялся, что наш таинственный заказчик не нарушит условий контракта, верилось в подобное развитие событий с трудом. Ну зачем, в самом деле, оставлять в живых опытного и опасного наемного убийцу, которого ты шантажировал фотографиями сестры? Чтобы в один прекрасный день он нашел тебя и прикончил? Куда проще избавиться от подобного типа, едва он стал бесполезен.
Другое дело, что умирать я вовсе не собирался.
– Пойдем, – сказал я. – Пока у нас нет выбора – надо возвращаться в Эль-Бурган, к твоим сослуживцам.
– Слушай, а если… если бы я заплатил тебе, напрямую? – заискивающе глядя на меня, пробормотал капитан. – Сколько скажешь! У меня ведь есть деньги!
– Заплатил за что? – угрюмо поинтересовался я.
Он откашлялся и выдал:
– Я хочу, чтобы ты вывез меня из Кувейта и доставил в США.
– Увы, это исключено, – покачал я головой.
– Почему? – не унимался Харт. – Что тебя держит, Мамонт?
– Сэм.
– Ну, пусть Сэм, какая, к черту, разница? Что тебя-то тут держит? У нас отличная возможность сбежать, а ты…
– Не такая отличная, как тебе кажется.
– Я был с тобой честен, так будь и ты со мной, – потребовал беглый капитан.
– Не требуй от меня ничего, если не хочешь проблем, – нахмурился я. – Мы не друзья, не приятели, не коллеги. Я просто должен доставить тебя в Эль- Бурган, чем и занимаюсь. И советую тебе не мешать мне с этим, если жизнь дорога.
Я развернулся, чтобы продолжить путь, когда он внезапно спросил:
– У него есть что-то, что тебе дорого, так? Что-то… или кто-то… именно поэтому ты не можешь просто сбежать… Верно?
Мне стоило больших усилий, чтобы не сорваться второй раз за последние десять минут.
– Просто иди за мной, – произнес я. – И не усложняй.
Капитан послушно замолчал, но взгляд, которым он буравил мою спину после, был донельзя красноречив.
