Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915

Данное письмо было отправлено по адресу «Мусагета» на имя Н. П. Киселева вместе со следующим недатированным письмом к Киселеву (почтовый штемпель отправления: Vitznau. 22. X. 12; штемпель получения: Москва. 12. 10. 12):

Дорогой Николай Петрович!

В последний раз удручаю Вас письмом к Э. К. Метнеру. Э. К. Метнер, написав <так! > огромное письмо мне, смысл которого (если точно я понял) таков: или он прав, или да будет третейский суд между нами.

Передайте ему, что это мое письмо (ознакомьтесь с его содержанием) есть последний ответ на «или – или»; в нем, как видите, я делаю последнее усилие, чтобы не было окончательно развала. Требования мои не велики: я не передержчик, ни лгун (лейт- мотив последнего письма, и уже прямо-таки «гусак», на всю жизнь встающий между мной и Эмилий Карловичем).

Приложите усилия его урезонить и ответить на мой встречный шаг к нему встречным шагом.

В случае неизбежности суда уведомьте тотчас же, дабы я прислал уже написанные мои условия.

Передайте в таком случае пока, что я прошу Суда по возвращенью в Россию, ибо бросить все и ехать сейчас на Суд в Москву я не могу решительно.

Остаюсь искренне преданный Вам

Борис Бугаев.

P. S. Эллису письмо Э. К. я передам по приезде в Штутгарт.

Адрес. Stuttgart. Post-lagernd. Deutschland.

(РГБ. Ф. 128; Арабески Андрея Белого. С. 96–97. Публ. А. Л. Соболева).

3204

Имеется в виду статья Эллиса «Мюнхенские письма. I. Умер ли символизм?» (Труды и Дни. 1912. № 4/5. С. 46–50). См.: Эллис. Неизданное и несобранное. Томск, 2000. С. 184–188.

3205

Учение Штейнера Эллис обозначает в этой статье как «научный оккультизм». В ее заключительных строках говорится: «…самое существенное и живое течение среди бесчисленных вырастающих повсюду школ и направлений в сфере „оккультизма“, я говорю преимущественно о современном, немецком „научном оккультизме“, всеми силами стремится к символике и символизму» (Труды и Дни. 1912. № 4/5. С. 50).

3206

Подразумевается фрагмент той же статьи: «Разве лучшие строфы стихов А. Белого и все его до сих пор неразгаданные „Симфонии“ не стремятся, оставаясь в области ars symbolica, в то же время намекнуть на что-то гораздо более реальное и объективное, не произвольно- сущее; можно ли постичь их, не проникнувшись его учением о символизме и теургии, которые он сам в своей синтетической работе „Символизм“ недвусмысленно сочетает в одно великое целое с областью эзотеризма религий и в частности „оккультизма“» (Там же).

3207

Речь идет о статье Б. В. Яковенко «Философское донкихотство», представляющей собой критический разбор взглядов Н. А. Бердяева, изложенных в его книге «Философия свободы» (М.: Путь, 1911). Верстка статьи Яковенко, набранной для «Трудов и Дней», сохранилась в архиве Метнера (РГБ. Ф. 167. Карт. 26. Ед. хр. 19); на ней – записи Белого: «В общем статья интересная, но будь она напечатана, положение мое невыносимо…»; «Цена совр<еменной> критической философии невелика: слова, слова и слова, а в жизни – пустота: знаем мы состоятельность в жизни этих громких фраз» (С. 3, 4).

3208

Ср. утверждения в статье Яковенко: «Свою религиозную философию г. Бердяев величает философией подлинно-объективной и реальной. ‹…› Между тем, на деле, она антропоморфистична, субъективна и психологистична» (Северные Записки. 1913. № 10. С. 174).

3209

В статье Яковенко: «…не высокое дерзание заключается в возврате к дикому и первобытному философствованию, протекавшему в суеверных и антропоморфических представлениях, а дерзость – дерзость вандалов или Герострата» (Там же. С. 175).

3210

Видимо, речь идет о корректурах статей для «Трудов и Дней», присланных Белому в Берлин. В ноябре (н. ст.) он жил в Дегерлохе (близ Штутгарта), оттуда 24 ноября переехал в Мюнхен и оттуда 30 ноября отправился в Берлин. О причинах, побудивших скорректировать первоначальные планы и направиться из Фицнау вместо Берлина в Штутгарт, Белый сообщал в недатированном письме к Н. А. Тургеневой (вторая половина октября н. ст. 1912 г., Фицнау): «…наша связь с Фрау Полманн в Базеле только упрочилась. ‹…› Фрау Полманн зовет нас к себе в Штутгарт, обещает много нам отдавать времени и, так сказать, репетировать с нами то, что мы должны нести Д<окто>ру, до 25 ноября н. ст.; Д<окто>р приезжает в Мюнхен на маленький курс в 4–5 лекций. Из Берлина ехать было бы сложно, а Штутгарт в расстоянии 2 часов езды от Мюнхена и очень близко от Швейцарии. Кроме того, там уже нам подыскана комнатка рядом с ними и за городом, на горе, около леса. И вот мы решаемся ехать в Штутгарт до 25 ноября, встретиться с Д<окто>ром в Мюнхене и уже всем вместе