Небесной Художницы умом, если только последний свободен от страстей, а это настроение и есть красота. Она не находится в природе, она пребывает в мире святости, в сердце Святой Софии. Красота вещи не заключена в ее очертаниях, но эти очертания суть тот ключ, который открывает нашему уму соответствующее направление созерцания.
35. В первой части я говорил, что универсалии или общие понятия вещей суть вещи высшего порядка и при этом добавил, что они могут быть понятными только в несобственном смысле этого слова. Точнее было бы говорить о родовом образе вещей. Общим же понятием рода вещей в строгом смысле слова является настроение творца родового образа в момент первого его творения, или, иначе говоря, настроение творца первообраза рода вещей.
36. Когда одна монада постигает другую в интеллектуальном созерцании, притом настолько глубоко, что сама становится субъектом ее среды, она зрит все вещи этой среды. Следовательно, если монада постигает художника в процессе творения, пока первообраз вещи еще стоит перед его взором, она может узреть этот первообраз в подлиннике. Постигая в интуиции творца первообраза рода вещей, познающий субъект схватывает сначала лишь как бы издали настроение творца; постепенно овладевая этим настроением и изгоняя из сознания всякое личное настроение, субъект наконец усматривает самый первообраз в среде высшего порядка. Таким образом тот, кто сделал святую мудрость своим глубинным настроением, тем самым становится на точку зрения св. Софии и как бы входит в ее дом. Он переживает ее поверхностное настроение и в нем — понятия всех организмов, какими они должны быть; он знает и первообразы всех вещей, или те же организмы в символической форме.
37. Художественное творчество человека связано материалом, который художник либо сам изготовляет, либо получает готовым из рук природы. Если художник подберет для своего произведения такой природный материал, настроение которого совпадает с его личным настроением, получается максимум впечатления. Так, гипсовый слепок древней статуи некрасив, потому что кроме настроения художника передает настроение рабочих гипсового завода и его владельца, тогда как мраморный оригинал указывает умозрению угаданное творцом настроение сил природы, организовавших его по рисунку Святой Софии.
38. Я сказал, что деятельность Св. Софии в природе состоит в том, что она подсказывает универсалии рода первообраз, невидимо рисуя перед ней идеальный облик определенного животного и растения, построить который силится родовая душа. Иначе говоря, она вдохновляет существа. Если рисунок небесной художницы не понят или неудачно выполнен, получается нечто уродливое. Уродство есть не более, как неудача и не должно быть приписываемо сопротивной силе. Однако кроме уродливого, способного лишь возбуждать жалость, в природе есть еще отвратительное. Отвратительное не может быть понято иначе, как действие сатанинского начала. Сейчас я попытаюсь доказать, что отвратительное возникает тогда, когда деятельность Св. Софии намеренно искажается Сатаной.
39. Просмотрим еще раз деятельность Св. Софии, отыскивая в ней демонические искажения; однако теперь пойдем в ином порядке. Деятельность ее в неорганической природе проявляется в том, что она обеспечивает развитие самих слабых и весьма несовершенных монад, подсказывая хаотическим силам природы такие планы, которые с одной стороны дают наивысший размах их игре, приводя их в восхищение, а с другой стороны, вместе с тем подготовляют наилучшие условия для развития слабых и несовершенных монад. В качестве примера я приводил горообразовательные процессы. Прекрасны именно те горы, где многочисленные бездны, глубокие ущелья и острые утесы открывают самый широкий простор стихиям воздуха и воды, производящих выветривание и размывание горных пород, разрушая их первобытную косность. Здесь мы не можем найти следов Сатаны. Пейзаж может быть скучен, но никогда отвратителен. Обратимся к той области деятельности Св. Софии, в которой она соединяет интересы неорганического и органического мира. Святая София помогает в развитии сравнительно совершенных, но слабых монад, не могущих противостоять напору грубой силы, заставляя тот же горообразовательный процесс подготовлять луга для горных трав и долины для растительного и животного царства, русла для рек и ложа для озер, которые наполняются водой, необходимой для жизни стихий. И здесь нет отвратительного. Если даже в долинах нет растительности, они только унылы и не более. Но в области органической жизни уже появляется отвратительное.
40. Святая София организует живые тела растений и животных из четырех стихий природы. В организме самая темная и косная стихия — земля — приводится в движение самой светлой и подвижной стихией — огнем — через посредство не светлых и не темных, но прозрачных для света и тьмы стихий — воды и воздуха. Ни одна из этих стихий, пока она не вошла в состав организма, не может быть отвратительна. Земля может быть либо приветливой, либо давящей; огонь — либо согревающим, либо сжигающим; вода и воздух равнодушны — но ничто из них не отвратительно ни в какой форме. Отвратительное появляется только в организме.
Примечания: (К ним приписка автора: «отложить на время» — Переписчик).
а) Красота полупрозрачного обусловлена двукратным созерцанием одного настроения, т. е. организованности природы — в этом и состоит гармония. в) Она подсказывает великолепные пейзажи буйным вулканическим силам, заранее имея в виду уготовить место для растений и животных. с) Указать, что огонь непрозрачен потому, что сам есть свет, а земля — потому что она есть тьма, тяжесть.
41. В теле животного или растения объединены все четыре стихии и холодная недвижная земля движется и согревается огнем. Вода растворяет землю и укрепляет организм питаньем; воздух растворяет огонь и согревает организм дыханьем. Благодаря мудро изобретенному обмену веществ значительные количества вещества проходят через тело существа, подвигаясь в своем совершенстве.
42. И вот оказывается, что из четырех стихий могут быть отвратительны только вода и воздух, две прозрачных стихии, через которые организуются
